обед, это он знал; вчера вечером они долго разговаривали, он был в ударе. Значит, в последнюю минуту кто-то подвел…
– Мистер Бивер, мне так неприятно вас беспокоить. Вы не могли бы сказать, как зовут молодого человека, вы его представили мне вчера вечером у мадам де Тромме? Того, с рыжеватыми усиками. Он, кажется, член парламента.
– Вы, очевидно, имеете в виду Джока Грант-Мензиса.
– Да-да, вы угадали. Вы, случайно, не знаете, где его можно найти?
– Его адрес есть в справочнике. Но вряд ли он сейчас дома. Его можно застать у Брэтта около часа. Он почти всегда там.
– Джок Грант-Мензис, Брэтт-клуб. Большое вам спасибо. Вы очень любезны. Надеюсь, вы как-нибудь заглянете ко мне. Всего, всего вам хорошего.
Телефон замолчал.
В час Бивер отчаялся. Надел пальто, перчатки, котелок, взял аккуратно свернутый зонтик и отбыл в клуб, подъехав за пенни на автобусе до угла Бонд-стрит.
Впечатление старины, которое Брэтт-клуб производил благодаря изысканному георгианскому фасаду и прекрасной панельной обшивке комнат, было чистейшей воды подделкой, ибо клуб этот – вполне недавнего происхождения – возник вследствие эпидемии общительности, разразившейся сразу после войны. Предполагалось, что это будет клуб для молодых людей, где они могли бы греться, раскорячившись, у камина и колобродить в ломберной, не рискуя навлечь недовольство старших членов. Теперь основатели сами подошли к среднему возрасту, со времени демобилизации лица их побагровели, они обрюзгли, полысели, но жизнерадостности не утеряли и теперь приводили в трепет своих преемников, порицая их за отсутствие насущных для мужчины и джентльмена качеств.
Бар загораживали шесть широких спин. Бивер расположился в соседней комнате на кресле и стал перелистывать «Нью-Йоркер» в ожидании – не подвернется ли кто из знакомых.
Наверх поднялся Джок Грант-Мензис. Мужчины у стойки приветствовали его: «Джок, старик, что будешь пить?» – или попросту: «Так как, старик?» По молодости лет он не мог участвовать в войне, но мужчины у стойки его признавали; они относились к нему куда лучше, чем к Биверу, которого, по их мнению, и вовсе не следовало принимать в клуб. Однако Джок остановился поболтать с Бивером.
– Привет, старик, – сказал он. – Что пьешь?
– Пока ничего. – Бивер посмотрел на часы. – Но, пожалуй, пора пропустить рюмочку. Бренди с лимонадом.
Джок подозвал бармена и сказал:
– Что за старушенцию ты подсунул мне вчера вечером?
– Ее зовут миссис Типпинг.
– Так я и думал. Все понятно. Мне внизу передали, что дама с такой фамилией приглашает меня на обед.
– Пойдешь?
– Нет, званые обеды не по моей части. И потом я еще утром решил поесть устриц здесь.
Бармен принес заказ:
– Мистер Бивер, сэр, по книге за вами числится за последний месяц должок в десять шиллингов.
– Спасибо, Макдугал,
