стене, был низким и тесным. Сзади сочился тусклый свет – кончик жезла в руке Урсиллы мерцал, позволяя нам видеть дорогу, хотя видеть-то было нечего, кроме грубого темного камня и бесконечных ступеней.
Не знаю, сколько мы прошли. По-моему, давно оказались ниже уровня земли под стенами замка. А ступени все вели вниз. Я услышал голос Урсиллы, одновременно приглушенный и гулкий.
– Магус храбрец! Он ворвется в комнату и найдет ее пустой. Тогда его люди вспомнят, что сила Мудрой легко уведет ее от таких громил. Тогда они станут коситься на Магуса и шарахаться от каждой тени. Ведь люди населяют свой мир выдуманными чудесами и сами готовы поверить, что видят их наяву. Да, едва ли Магусу предстоит спокойная ночь.
Она засмеялась – не беззвучно, а скрипучим, заржавленным смешком, прозвучавшим в моих ушах страшнее любого проклятия.
– Да, Магусу нынче не спать спокойно, да и другим в замке. То, что они выпустили на свободу, лишит их покоя во многих смыслах.
И она от понятных мне слов перешла на певучую скороговорку, от которой шерсть пардуса встала дыбом вдоль хребта, а из горла рвалось возмущенное мяуканье, хотя в ту минуту мне вовсе не хотелось напоминать ей о себе. Пока она употребляет свой Дар на месть Магусу, ей не до того, чтобы укреплять свою власть надо мной.
Я ясно ощутил ее недовольство, когда натура пардуса не смогла заставить меня напасть на родича. Несомненно, за это придется расплачиваться. И теперь она будет подозревать меня на каждом шагу, сомневаться в своей власти, а значит, подыщет такое заклятие, против которого я бессилен. Путь сквозь темное нутро Кар До Прона дал мне лишь короткую передышку.
Я ломал голову, куда приведет этот путь. Лестница уходила так глубоко (мы наверняка уже спустились ниже уровня погребов), что я не мог угадать, где она закончится и зачем построена. На случай тайного бегства во время осады хватило бы и простого выхода за пределы замка.
В стенах попадались отдушины, и хотя ступени были влажными, а в воздухе стоял незнакомый мне едкий запах, дышать было можно. Однако чем глубже мы погружались, тем вернее я чувствовал, что впереди нас ждет одно из Мест Силы.
Я не ощущал зла, отмечавшего жилища Тени, не чувствовал и покоя, лучившегося от Звездной башни. Тут было другое, тяготившее душу словно грузом несчетных веков.
Урсилла прервала пение и шла теперь молча – только юбки шелестели, задевая о стены. Свет ее жезла по-прежнему высвечивал нам дорогу.
Я уже готов был поверить, что ступени ведут к легендарному Центру Земли, откуда якобы вышло в незапамятные времена все живое, когда лестница перешла в туннель.
Он был немногим шире и тоже шел под уклон. На его стенах через определенные промежутки попадались резные панели. В сумраке даже глазам пардуса трудно было разглядеть рисунки. А в том немногом, что я высмотрел, не угадывалось ничего знакомого.
В отверстиях и углублениях резьбы собралась пыль, такая же лежала под ногами, причем на ней были следы, словно мы не первые шли этой дорогой. И я все
