поднял голову.
Женщина возвышалась над ним подобно демону, восставшему из преисподней. От сладкой черешни не осталось и следа. Крупная, с рельефной фигурой, она напоминала опасное для жизни воплощение, перед которым непременно нужно было держать ответ.
– Разберусь, – ответил Гуров. – Могу сделать это даже сейчас, не забирая блокнот.
– Дело ваше, – заявила Марина и вышла из комнаты.
Она не вернулась ни через минуту, ни через пять. Где-то в глубине квартиры послышалась возня. Там что-то обо что-то стукнуло, зазвенело.
Гуров не был знаком с планировкой этого жилья, но решил не испытывать судьбу. Даже если Марина в данный момент точит мачете, чтобы отрубить ему голову, то и пусть ее. Профессиональные заботы важнее.
Сыщик обзвонил всех родителей, которые навещали Марину в даты, подходящие под убийство. Он притворялся растерянным отцом маленькой дочери, напропалую врал, рассказывал сказку о том, что знакомые знакомых посоветовали ему репетитора. Вот ему и надо узнать всю правду про Марину Геннадьевну. Какая она? Как обращается с детьми? А с родителями? Обучает только у себя дома? Когда вы у нее в последний раз были? Во сколько? Она занятия не отменяла и не переносила? Ой, какая ответственная, надо же!
У Марины было железобетонное алиби.
Помахивая блокнотом, он решил отправиться в путешествие по квартире в поисках ее хозяйки. Ну не кричать же ей, в самом-то деле.
Она была на кухне, оказавшейся огромной. Панели из темного дерева, бледно-желтые занавески на окнах и льняное платье Марины словно были украдены из некоей старой рекламы. В этой кухне было мало новомодной техники, на полу лежал потертый линолеум, а обеденный стол давно был снят с производства на мебельной фабрике. Похоже было на то, что Марина совсем не купалась в деньгах.
– Благодарю вас, – сказал Гуров и аккуратно положил блокнот на край стола. – В связи со сложившимися обстоятельствами я должен был все проверить.
Марина сняла с конфорки кастрюльку, бросила прихватки на стол и заявила:
– Я рада.
– Чему именно?
– Тому, что вы теперь обо мне знаете.
Звук открывшейся двери заставил сыщика вытянуть шею и всмотреться в темноту коридора. Через секунду, шлепая по полу сандалиями, в кухню влетела маленькая девочка. Увидев Гурова, она остановилась как вкопанная и спрятала руки за спину.
– Ты же только с улицы! – повысила голос Марина. – А ну-ка!.. – Она вывела дочь обратно в коридор, вероятно, в ванную.
Но Карина пришла не одна. На кухне появилась женщина. Лев Иванович поначалу узрел перед собой совершенство и только потом рассмотрел на ее лице толстый слой косметики. С каждой секундой он убеждался в том, что первый взгляд не всегда бывает самым верным. Женщина была не так молода и свежа, как ей хотелось бы. Она сохранила фигуру и, вероятно, даже свои родные зубы, но количество прожитых лет и сила земного притяжения были не на ее стороне. Волосы, окрашенные в черный цвет, алая помада
