нападавший также выкрикивал мое имя, и понимаю то, что должен был понять еще тогда. Разворачиваюсь и, вместо того чтобы откликнуться, как могу быстро хромаю за угол, к кабинету томографии. Здесь жду, затаившись, прислушиваясь, стараясь успокоить дыхание, а Фрэнсис вбегает в приемное отделение. Он снова окликает меня, и в его голосе звучат недоумение и тревога. Затем я слышу, как он разворачивается и возвращается обратно.
Я жду, когда его шаги затихнут вдали, после чего спешу в противоположном направлении.
В зале суда стоит полная тишина. Я медлю, обводя взглядом присутствующих. Стоун понимает, что мне нужна пауза, какое-то время, чтобы собраться с мыслями. Он переворачивает страницу в своих записях, затем говорит медленно, негромко:
– Вы подверглись жестокому нападению.
– Да. Но я понятия не имел, кто это был.
– Вы были уверены, что до того момента никогда его не видели?
– Я так думаю. Но, разумеется, моя память…
– Разумеется.
– Очевидно, он знал меня – или, по крайней мере, знал, кто я такой. Что заставило меня задуматься.
И, думая над этим, я пришел к заключению, что нападение не было случайным. Но это означало, что нападавший должен был знать о том, что я там. Вот что я понял, когда услышал, как Фрэнсис окликает меня по имени. А насколько мне было известно, мало кто знал, что я в тот момент нахожусь именно там.
Стоун поднимает взгляд на меня, стоящего за кафедрой для дачи показаний, и спрашивает ровным тоном:
– Кто знал, что вы там?
Глава 10
01.00
Я лежу в лучах теплого летнего солнца на траве в парке неподалеку от того места, где у нас сегодня была пирушка. Лора сидит рядом со мной, держа мою голову на коленях, и что-то тихо говорит, но я ее не слышу. На дворе снова 2008 год, и я испытываю облегчение от того, что я здесь, вместе с любимой женщиной, а не в том кошмаре под снегом. Лора гладит меня по лицу и говорит, как по мне соскучилась. Она очень переживала за меня. Мы целуемся. Я чувствую запах вина из бокала, который, похоже, опрокинул – хотя я этого не помню, – и, посмотрев налево, вижу своего отца, стоящего рядом с Джерри. У меня мелькает смутная мысль: что они здесь делают? А по мере того как Лора меня качает, запах вина становится все более едким, больше похожим на антисептик…
Но этот запах исходит от повязки у меня на шее. Я не с Лорой в залитом солнцем парке, а один, в такси, ночью, и движения, которые я чувствую, – это повороты, выписываемые такси на узких улочках северо-запада Лондона.
Я медленно прихожу в себя, но какие-то тревожные странности сна упрямо цепляются за сознание: звуки голоса моей жены, прикосновение ее руки к лицу. Я тру виски, пытаясь очистить голову.
Вспоминаю, как взял такси на стоянке недалеко от больницы, хотя и не помню, как туда попал. Снова пугающие провалы в памяти – но по крайней мере сейчас я, похоже, потерял всего несколько минут,
