что ты умеешь в домашнем хозяйстве – убирать? стирать? готовить? Дальше, если ты не слишком устанешь и сама этого захочешь, мы обстоятельно обсудим несколько важных вопросов. Например, знаешь ли ты, что такое секс? и как к нему относишься? Идет?
Еще один кивок. Между нами впервые установилось молчаливое согласие. Я заложил первый кирпичик в стену доверия, и Маришка дала понять – я на верном пути.
– Тогда начнем? – продолжил я еще более спокойнее и дружелюбнее. Говоря это, я сел на диване, привалившись спиной к стене – ноги и все, что немного выше, прикрыл одеялом.
Мариша задумалась всего на полсекунды, потом кивнула головой и тоже села, пристроев между спиной и стеной подушку.
Я склонил голову и распахнул глаза, показывая своим видом – я внимательно слушаю. Гостья как зачарованная смотрела на игру бликов света фонарей за окном.
– Если тебе что-то мешает, скажи.
– Я хочу рассказать, как я жила, – сказала Маришка, и надолго умолкла.
Помолчала-помолчала и заявила:
– Анатолий, мне надо уйти. Я должна как можно быстрее вернуться к своему озеру. Я… я кое-что чувствую…. Что-то случится.
Выражение лица ее стало очень серьезным и напряженным. Зеленые глаза излучали странную гипнотическую силу.
Я ничего не ответил. Пошел на кухню, заварил чай, собрал на поднос закуски и принес в комнату.
– Перекусим?
Девушка-кошка отрицательно покачала головой.
– Я еще вчера должна была вернуться на озеро.
Фраза прозвучала как пощечина мне. После чего Маришка умолкла – лицо ее стало замкнутым и надутым.
Вот только этого мне и не хватало, – подумал. – Да-а… Маришка не великолепная загадочная красавица, а настоящая чума, кошка, способная даже члена общества защиты животных превратить в убийцу с утюгом. Впрочем, у меня нет утюга. Или нет – есть где-то в хозяйкином хламе, но испорченный. Солидно ли убивать пусть даже кошку перегоревшим утюгом?
Я попытался скрыть улыбку и принялся за еду. Это был то ли завтрак, то ли обед, то ли ужин – кто его разберет? В голове один за другим возникали вопросы, на которые у меня не было ответа. Что она имела в виду, заявляя «что-то случится»? Как будто эти сутки, прожитые у меня, были спокойными. «Я кое-что чувствую» – повторил про себя. – «Чувствую»….
Мысленно вернулся к нашим вчерашним поцелуям. Все они были подобны лобзаниям с обыкновенной девушкой – наполнены скорее любопытством, чем страстью. Какая же тайна скрыта в ней? Чего она так боится? И почему все время рвется к озеру? Почему она вздрагивала во сне? Какие кошмары ее мучают? Кто же преследует ее во сне?
Она так ничего и не рассказала мне, а ведь хотела – я это видел. Что же ее остановило?
Я не мог понять почему, но тоже стал чувствовать
