вот, я изложил совету всё, что знаю о тебе, и высказал своё мнение.
– И?
– Мнения разделились. Один член совета меня поддержал, трое – нет. Они хотят доказательств, что ты действительно воин Чёрного Дракона.
– Я никогда и не утверждал, что являюсь воином Чёрного Дракона. Это ты меня им назвал, когда увидел во время моего поединка с Бин Ваном какие-то тебе одному понятные знаки. Я лично на звание воина Чёрного дракона не претендую.
– Не кипятись.
– Хорошо, чего конкретного от меня хотят?
– Чтобы ты принёс табличку Лу Вана.
– Я уже дал тебе слово русского офицера, как только у меня появятся вести о местонахождении нужного мне человека, Лу Ван вернётся в храм.
– Знаю и не сомневаюсь в тебе, но пока Лу Ван не будет возвращён, орден помогать тебе не будет.
– Ну, – развёл руками Андрей, – нет так нет!
– Остынь. Я сказал, что орден не будет тебе помогать, но на меня лично и на триаду «Белого Лотоса» можешь рассчитывать.
– И это хлеб. Главное – ты со мной. Ведь со мной?
Андрей пристально посмотрел мастеру в глаза и протянул руку.
– Дракон всегда должен держать однажды данное им слово и ничто не может этому помешать, – твёрдо ответил Ван Хэда и пожал Андрею протянутую руку.
Глава 17
В тяжёлой, обитой железом двери камеры Старика Линя, которую старые арестанты называли «тормозами», приоткрылся глазок, и на единственного её обитателя уставился зрачок продольного [28]. В замке заскрипел железом ключ, дверь гулко громыхнула и распахнулась. В проёме показались две фигуры, отодвинув в сторону надзирателя.
Защищаясь от света переносного фонаря, арестант вскинул руку.
– Здравствуйте, генерал! Моё имя поручик Лопатин. Я тот, кто арестовал вас.
Лица второго посетителя нельзя было разглядеть. Войдя в камеру, он шагнул в сторону и теперь держался в тени.
– Оставьте нас! – распорядился поручик, обращаясь к надзирателю. Когда тот скрылся за дверью, второй посетитель выступил из тени.
– Ну, здравствуй, брат, – проговорил он и крепко сжал арестанта в объятиях.
– Ты? Но как?
– Я за тобой! Вот одежда, переодевайся, все вопросы потом и не здесь.
Арестант понимающе кивнул и стал сбрасывать на пол пропахшие казематом лохмотья.
Через два часа бывший арестант Владивостокского централа, генерал Лю Даньцзы отмокал в ванне номера люкс гостиницы «Европейская». В соседней комнате, удобно расположившись в креслах, беседовали два господина. В одном кресле тянул чай из фарфоровой пиалы соратник и друг бывшего арестанта мастер Ван Хэда. Напротив расположился его собеседник в форме поручика российской армии, который этого самого арестанта и приземлил на нары.
Размеренная и неторопливая беседа указывала
Продольный – коридорный надзиратель; продол – тюремный коридор, по которому разводят арестантов по камерам.
