Им никто был не указ, только Егорыч мог хоть как-то с ними управляться, да и то с трудом.
– Но это не останавливало вас он лазания через дыру в заборе?
– Мы же только днем, когда собаки в клетке! – фыркнул мальчишка. – В другое время они даже к забору приблизиться бы не дали. Сразу такой хай поднимут, что всю деревню перебудят. Даже все местные дворняги лесопилку за версту обходили.
– Мы не самоубийцы! – согласился с ним другой. – У этих псин определенно в головах каких-то гаек недоставало. Бросались на всех подряд, да с такой яростью, с такой злобой, что и штаны обмочить недолго.
– Тогда непонятно, почему в ту ночь они не подняли тревоги?
– Никто не знает, – развел руками старший. – Они даже не тявкнули, а утром Егорыч пошел их искать, но нашел только две уже остывших тушки. Одна вон там валялась, а другая правее, за углом. Отсюда не видно.
– Можно подумать, их снайпер снял.
– Такой вариант многое бы упростил, но их не застрелили. И не зарезали. Им перегрызли глотки.
Говорят, что некоторые бабочки способны по запаху учуять своего партнера за многие километры, а киты могут общаться с сородичами, находящимися на другом конце океана. Неизвестно, какими органами чувств пользовался Кленовский при поиске горячих материалов, возможно у Главных Редакторов имеются особые, профессиональные рецепторы, реагирующие на феромоны скандала, но его инстинкты пока еще ни разу не ошиблись. Смог же он унюхать пикантные детали в сообщении о вроде бы рядовом ограблении. Телепатия, не иначе.
Евгений остановил машину перед зданием Верховецкой администрации и, ожидая пока усядется завеса пыли за окном, еще раз прокрутил запись на диктофоне.
Никаких дополнительных подробностей мальчишки сообщить ему не смогли. Местный участковый постарался максимально оградить место преступления от посторонних глаз, а потому все прочие сведения, которыми они располагали, были получены из третьих рук. Тем не менее, ошибиться в причине смерти собак они не могли. Когда Евгений высказал вполне естественное сомнение и предположил, что ребята могли что-нибудь напутать, они дружно отвергли такую возможность.
– Да вы что! – почти возмутился старший. – Я же своими глазами видел! Когда их тушки на тачке увозили, за ними кровавые лохмотья аж по земле волочились!
После этого журналисту не оставалось ничего, кроме как отступить и заняться сопутствующими хлопотами. Окончательно удостоверившись, что сторож появляться на сцене не собирается, мальчуганы устроили ему настоящую экскурсию по местам разыгравшейся драмы. Он сделал пару десятков фотографий, включая осиротевшую клетку, где держали собак, вид забрызганных запекшейся кровью досок и групповой портрет с велосипедами на фоне входа в магазин. По правде говоря, он больше работал на публику. Никакой иллюстративной ценности его снимки не имели, но что это за журналист, который ни разу не щелкнул затвором фотоаппарата!
Теперь он решил попытать счастья в официальных инстанциях.
Однако в кабинете
