с договоренностью между Российской Директорией и Директорией Хинду, достигнутой на самом высоком уровне, двумстам нашим офицерам было разрешено направиться на тридцатидневную стажировку в указанные вашим Генштабом части, экипажи и гарнизоны.
– Это, положим, замечательно. А что вы делать-то тут будете? – поинтересовался я не без сарказма.
– Буду делать все, что вы прикажете!
– Я? Но почему я?
– Потому что вы исполняете обязанности командира 92-й отдельной роты осназа. А я ваш коллега по роду войск!
«Больно у тебя лицо приветливое для коллеги по роду войск», – подумал я. Но, конечно, вслух я проговорил нечто совсем иное:
– Так вы, значит, младший лейтенант… Гм… Тут вот в чем, понимаете ли, проблема… На командирскую должность я вас взять, сами понимаете, никак не могу… А в бой вас посылать мне тоже как-то не того… Все-таки договоренности… На самом высоком уровне…
Вместо того, чтобы обрадоваться, парень, похоже, обиделся.
– Почему в бой нельзя? При чем тут договоренности? – Его темные глаза сердито заблестели.
– Ну как… Погибнете тут мне еще! А с меня за это шкуру снимут: мол, не уберег!
– Я кшатрий! Я не боюсь смерти, хотя и не ищу ее! Условия моей стажировки предусматривают мое участие в боевых действиях наравне с русскими! То есть я хотел сказать, с вашими бойцами!
«А то и впрямь – отчего бы не взять? Эскадру „Сефид“ мы – тьфу-тьфу-тьфу – упокоили. А новая, хвала Ахура-Мазде, пока не нарисовалась. Есть все шансы прожить остаток августа и сентябрь без особых приключений. А значит, большой опасности для этого… как его… в общем, Кришны… и нет…»
– Мне по нраву ваш боевой дух, товарищ…
– Товарищ Кришнасвами, – подсказал стажер.
– Где вы русский так выучили? Неужели школа такая хорошая была? Или русские родственники есть?
– Школа так себе. Русский я учил методом гипнопедии. В храме Шивы, в Бенаресе… Мы предавались аскезе и молились, чтобы сеансы гипнопедии усваивались как можно лучше! – сияя, сообщил Тхакур.
– Нормально усвоились, – только и смог выдавить я.
А про себя подумал: «Интересно, а стрелять они там, в индийском осназе, тоже гипнопедией учатся?»
Еще когда ко мне только зашел Кришнасвами, мои чуткие осназовские уши уловили отдельные всплески разговора на повышенных тонах. Костер свары потрескивал где-то под открытым небом, за тонкими стенами штабного барака.
Я не придал этому значения – мало ли кто с кем и по какому поводу спорит. Но постепенно два голоса, бас и тенор, стали такими громкими, что их пиковые децибелы проникали в мой кабинет даже через закрытую дверь.
«Да что они там не поделили?! Ох и всыплю сейчас кому-то…»
– Хорошо, товарищ Кришнасвами, – торопливо сказал я. – На сегодня мы с вами считайте закончили. Идите на склад, получайте экипировку. Затем найдете лейтенанта Водопьянова… Вам написать или запомните?
Тхакур
