Кирсанову стало противно, и он отстранился.
Макс – это, наверное, ее муж, которому никто не собирался изменять даже во сне. Какая верность и преданность! Вот пусть Макс ее и греет! Он – не Макс. Он – Денис. И не намерен выполнять ее просьбы.
Раздосадованный не на шутку, он подошел к бару и налил себе коньяка. «Арарат» был гораздо более резким, нежели «Хенесси», ну и черт с ним. Кирсанов глотнул и посмотрел на безмятежно спящую калачиком Лику. Эта маркиза ангелов разбудила бесов в его душе, задела его мужское достоинство. Он видел, как она на него поглядывала, он чувствовал, что ей было приятно с ним танцевать, ее тело было податливым и отвечало на малейший нажим. Волна желания опять окатила от паха до мозга. Черт возьми, подспудно, он рассчитывал на продолжение вечера, но, отнюдь, не такое! Или он ошибся? Нет, он не мог ошибиться, у него приличный опыт в отношениях с женщинами, он их насквозь видит и прекрасно умеет читать их мыслишки. Так что же здесь происходит?
Он наклонился и потряс ее легонько за плечо. Вдруг проснется? Лика сморщилась и застонала. И Кирсанов одернул руку, пока она снова не принялась звать своего мужа.
– Aquila non captat muscas! – пробормотал он и сделал приличный глоток огненного напитка, – Орел не ловит мух.
Кирсанов с неприязнью покосился на тело, свернувшееся в позе эмбриона на его кровати. Всем известно, что человек не животное и способен управлять своими инстинктами, но известно и другое, что, если есть возможность сходить налево так, чтобы не возникло семейных проблем, люди охотно сворачивают с пути истинного. А эта, видите ли, не желает. Она, видите ли, не такая, как все, распалял он себя. Она, видите ли, особенная – чистая и честная. А чего тогда танцевала, улыбалась и прогибалась? Играла. Вечная женская игра! Все они, стервы, одни в большей, другие в меньшей степени. Исключений не бывает.
Когда последняя маленькая бутылочка из бара подошла к концу, ему было все равно, как его обзовут в постели, хоть Жульбарсом. Он смертельно хотел спать, потому что накачался коньяком под завязку. Медленно раздевшись, он залез под одеяло. И уже плохо помнил, как туда же заползла Лика, пытаясь согреться.
Глава 2
Ничего более кошмарного, чем это свое пробуждение, Лика не могла припомнить. Разбудил ее сон, который не лез ни в какие рамки нормальных снов, снившихся ей обычно. Это был очень неприличный сон про Это. Иногда ей снились и такие, но те были более целомудреннее и менее откровенны. Но самое неприличное в нем было то, что Лика занималась любовью вовсе не со своим мужем Максом. Во сне она это прекрасно понимала, и прелюбодеяние ее не только не смущало, а даже очень нравилось. Да что там, приводило в восторг! Но даже во сне, разглядев его лицо, Лика была так шокирована, что решила проснуться от греха подальше. Она раскрыла глаза и чуть не завизжала.
Сон стал явью, и сразу захотелось заснуть, но уже навеки. Никогда в жизни она не просыпалась в чужой комнате, с чужим мужчиной в кровати и с крутым похмельем
