удовольствие, – пробормотал он. – Они уж тебя отблагодарят! – Он вернулся за стойку.
Том продолжал размышлять. Его удивляло, что это дается ему с таким трудом. Чем больше он старался, тем меньше было толку. Но он с мрачным упорством продолжал свое.
Прошел час. Ричи Фермер, младший сынишка Джеда, заглянул в дверь:
– Ты уже стащил что-нибудь, Том?
– Нет пока, – отвечал Том, сгорбившись над столом и все еще стараясь думать.
Знойный день тихо угасал. Вечер начал понемногу заглядывать в маленькие, не слишком чистые окна таверны. На улице застрекотали сверчки, и первый ночной ветерок прошелестел верхушками деревьев в лесу.
Грузный Джордж Паромщик и Макс Ткач зашли пропустить по стаканчику глявы. Они присели к столику Тома.
– Ну как дела? – осведомился Джордж Паромщик.
– Плоховато, – сказал Том. – Никак что-то не получается у меня с этим воровством.
– Ничего, ты еще освоишься, – как всегда неторопливо, серьезно и важно, заметил Джордж Паромщик. – Уж кто-кто, а ты научишься.
– Мы в тебя верим, Том, – успокоил его Ткач.
Том поблагодарил их. Они выпили и ушли. Том продолжал размышлять, уставившись на пустой стакан.
Час спустя Эд Пиво смущенно кашлянул:
– Ты меня прости, Том, но когда же ты начнешь красть?
– Вот сейчас и начну, – сказал Том.
Он поднялся, проверил, на месте ли у него оружие, и направился к двери.
На рыночной площади уже шел обычный вечерний меновой торг, и товар грудами лежал на лотках или на соломенных циновках, разостланных на траве. Обмен производился без денег, и обменного тарифа не существовало. За пригоршню самодельных гвоздей можно было получить ведерко молока или двух рыб и наоборот – в зависимости от того, что кому хотелось променять или в чем у кого возникла нужда. Подсчитывать, что сколько стоит, – этим никто себя не утруждал. Это был единственный земной обычай, который мэру никак не удавалось ввести в деревне.
Когда Том Рыбак появился на площади, его приветствовали все:
– Воруешь понемногу, а, Том?
– Валяй, валяй, приятель!
– У тебя получится!
Ни одному жителю деревни еще не доводилось присутствовать при краже. Для них это был экзотический обычай далекой планеты Земля, и им очень хотелось поглядеть, как это делается. Все бросили свои товары и устремились за Томом, жадно следя за каждым его движением.
Том обнаружил, что у него дрожат руки. Ему совсем не нравилось, что столько народу будет смотреть, как он станет красть. Надо поскорее покончить с этим, решил он. Пока у него еще не хватает духу.
Он внезапно остановился перед грудой фруктов, наваленной на лотке миссис Мельник.
– Довольно сочные как будто, – небрежно проронил он.
– Свеженькие, прямо из сада, – сказала миссис Мельник. Это была маленькая старушка с блестящими глазками.
Тому вдруг
