них только веяло едкой горечью.
Мужчина шел рядом со мной. Я раздраженно поглядывала на Покровского. Но злилась больше на себя, чем на него. Я сама позволила ему вмешаться и поступить так нагло, будто он имеет право указывать, что и как делать.
Мы добрались до ресторана даже быстрее, чем за пятнадцать минут. Покровский сам выбрал столик и предложил выбрать что-нибудь из меню.
– Я не собираюсь ничего заказывать. Говори, что хотел.
Я скрестила руки под грудью, отгораживаясь от внимания Покровского хотя бы так. Но моя напряженная поза и скрещенные руки были слабым щитом перед пристальным взглядом мужчины. Он пристально разглядывал меня, словно решал сложное уравнение, которое никак не поддавалось его острому уму.
– Ты бледная. Тебе надо что-то поесть, – сказал Покровский после длительной паузы.
– У меня нет аппетита.
– От токсикоза?
– От вида тебя напротив, – наобум ответила я, чувствуя себя нехорошо.
На меня опять волнами накатывала волнами слабость и возникла легкая тошнота.
– Я могу сесть рядом.
– Нет! Не надо…
Мое возражение оказалось запоздалым. Покровский мгновенно пересел, заняв место на диване рядом со мной.
– Так лучше? Не надо смотреть на мое лицо. Можешь разглядывать помещение… – сообщил он, закидывая руку на спинку дивана.
Я хотела отодвинуться от него. Но он сильным нажатием заставил меня усидеть на месте.
– Не шарахайся, Алена. Я не накинусь на тебя в людном месте.
– А в безлюдном?
– В твоих глазах у меня репутация плохого парня, да?
– Репутация морального урода. Это совсем другое, – ответила и после подумала, что дерзить мужчине – не самый безопасный вариант.
– Ладно. Я знаю, о чем ты подумала. Я не откушу тебе язык и не наброшусь с ответными оскорблениями. Но и обратно не пересяду.
– Тогда хотя бы не прижимайся. Меня от тебя знобит.
Покровский не отреагировал на шпильку, выбрал блюда из меню на свой вкус. Через несколько минут официант поставил перед ним кофе, передо мной – гранатовый сок.
– Кофе тебе нельзя, – пояснил Покровский.
Он аккуратно отпивал кофе из своей крохотной чашки и бережено ставил фарфор на блюдце. Медлительность и собранность его движений завораживали. Как можно быть таким привлекательным внешне и черным изнутри?
– Не попробуешь сок? – предложил Покровский, протягивая бокал.
Я принялась пить. Каким-то образом я получила именно то, что хотела – сок вяжущий и насыщенный, с кислинкой. Тошнота отступила после нескольких глотков. Шум в голове прояснился и стало легче дышать.
– Полегчало?
– Давай ты не будешь изображать внимательность и беспокойство моим состоянием?
– Думаешь, что это напускное? Зря.
– Ближе к делу. Кажется, ты хотел рассыпаться в бисере извинений, рассказывая,
