службы за месяц до родов. И Лера ничего не рассказала, когда приехала ко мне. Я бы, наверное, до сих пор не знал, что у Леры был нервный срыв после родов, если бы теща не проговорилась.
– Поскольку Марии Васильевны уже нет в живых, то расскажите об этом вы, – произнес адвокат с мягким нажимом.
Ветров не стал отнекиваться и поведал суду, что, получив диплом, сразу отбыл к месту службы, поручив беременную жену заботам тещи и своих родителей. По срокам появление ребенка на свет ожидалось в середине июля, и отец-академик договорился, чтобы с первых чисел в Снегиревке держали под парами отдельную палату, но пока лето только начиналось, и на семейном совете было решено сразу после церемонии вручения диплома отвезти Лерочку на дачу, чтобы девочка дышала свежим воздухом, а мама Маша присматривала за ней и заготавливала чахлые ленинградские витамины для будущего внука.
С ними поехала Мариша, близкая подружка Валерии, практически сестра. Марию, видно, судьба задумала сделать многодетной матерью, а получилась у нее одна только дочка, поэтому женщина привечала всех ребятишек, попадавших в поле ее зрения. Когда Лера в первом классе села за одну парту с Маришей Огоньковой, дочерью сильно пьющей проводницы, мать не стала костьми ложиться поперек их дружбы, а наоборот, приняла заброшенную девочку под свое крыло и помогла выйти в люди. Мариша тоже поступила в медицинский, но не по традиции, как Лера, а по зову сердца и на два года позже, потому что проваливалась на экзаменах, и только заступничество Гаккеля-старшего помогло ей в третий раз. Поэтому Валерия бездельничала, наслаждаясь только что полученным званием советского врача, а Мариша проходила в местной участковой больничке фельдшерскую практику.
До родов оставался еще целый месяц, и Валерия вдруг загорелась идеей ехать к мужу. Чувствует она себя отлично, самолеты в Ташкент летают регулярно, а там до военного городка рукой подать. Доберется прекрасно, зато не будет чувствовать себя дезертиркой. Другие жены отправляются за своими мужьями в медвежьи углы, и ничего, прекрасно живут и рожают здоровое потомство. В конце концов, зачем они в школе изучали биографии жен декабристов? Чтобы отсиживаться в тепле и уюте, пока мужья надрываются на службе без женской ласки и заботы?
Мать пыталась ее образумить, мол, прежде всего женщина должна думать не о себе и даже не о муже, а о своем ребенке, но Валерия закусила удила. В военном городке есть и роддом, и детская поликлиника, и всяко уж медицинское обслуживание не хуже, чем в дачном поселке, так что совершенно непонятно, почему если она едет в глухомань с мужем, то легкомысленная свиристелка, а если в точно такую же глушь, но с матерью, то образец ответственности и серьезности.
Тут Ирина с трудом подавила смешок. Действительно, существует великое множество людей, желания которых поразительным образом всегда совпадают с государственными интересами, самыми отборными принципами морали и пользой оппонента. Сказала бы мать Валерии честно, что очень хочет увидеть рождение внука, сама забрать его из роддома, понянчить, глядишь, ничего и не случилось бы. Но
