что вы на помощь зовете. Я полетела, а тут… вы.
Саша, изумленно разглядывая Марину, пробормотал:
– Счастлива! На танцах жарко. Прилетела по ручью к реке побегать. Марина! Да! Ну и места здесь! А у меня БМВ заглох. А ночь наступила. Безлюдно, пустая трасса, все машины исчезли. А я дом недавно в Диденеве купил. Места плохо знаю. Вот и пошел напрямки в деревню. И угодил в болото.
Утро, первое сладостное утро после свадьбы, в доме Саши было медово-тягучим. И за те несколько месяцев до их свадьбы он успел и сайдингом дом обить, и привести в порядок то, что было недоделано бывшими хозяевами до продажи дома.
Саша любовался спящей Мариночкой. Такой лучащейся от счастья. И вспоминал счастливые мгновения их с Мариной свадьбы. Перебирал их, как отдельные кадры счастья, и, рассуждая про себя, думал: «Хорошо, что все местные знают про Мариночкино летание. И все даже как-то обрадовались, когда она взлетела во время самой церемонии бракосочетания. Такое чудо – парящая невеста! Она была так прекрасна, и все так обрадовались, словно так и надо. Хлопали в ладоши и радовались тому, как красиво она танцевала в воздухе. Как дети на новогодней елке радовались!
«Да! Ну и места – чудиков тут, похоже, много», – опустив голову на плечо спящей Марины, подумал он уже на рассвете, засыпая после первой брачной ночи.
Молодожены проснулись одновременно. Саша, лаская Марину, привлек ее к себе. Она, счастливая, тоже обняла его. Они слились в долгом поцелуе, но… Неожиданно Мариночка, словно шелк, выскользнула из-под него и с виноватой улыбкой зависла под потолком прямо над ним.
– Ой! Прости, Сашенька, просто не знаю, как быть… Это от счастья! От счастья, конечно! Это, наверное, пройдет.
Возбужденный и расстроенный, Саша был не в силах скрыть досаду. Он взвыл, как раненый зверь. И сказал ей, встав на кровать ногами, поглаживая ее прекрасное стройное тело высоко поднятыми руками:
– Не хватало только, чтобы у тебя состояние души «от счастья» от нашей совместной жизни закончилось! Я твой муж! И я этого не допущу. Что ж, будем исправлять ошибки природы!
То же самое – «от счастья» – с Мариночкой повторилось и вечером, и утром другого дня. В момент близости она взлетала под потолок в дивной кружевной ночной рубашке, нелепым кружевным колом свисающей с потолка. Молодой муж хоть и смеялся, но досада и все нарастающий его страх перед ее взлетами в миг сладостных утех раздражали его все сильнее.
Эта ситуация повторялась и повторялась. Саша был очень огорчен и раздражен. Марина – смущена и расстроена.
Однажды, после очередной неудачной ночи любви, Саша поехал купить на «Строй-дворе» тяжелые железные цепи. Едва дождался ночи! Настораживающие звон, лязг и грохот металла в тиши спящего Ругачева озадачивали соседей. И заставляли только гадать о вкусовых пристрастиях этих странных москвичей. А ведь Саша был москвич. А значит, по местным, ругачевским меркам – уже странен. А тут еще такое вытворяет в медовый-то месяц! Гадали и шепотом делились опасениями: «Уж не извращенец ли он?»
