и безусловное. Так, чтобы наверняка, если вы понимаете. Крепкий и непоколебимый стержень. Камень! Броня!
Где мы только не искали ответ, но ко всеобщему сожалению, даже ни один знахарь во всей округе не помог. Говорят, что «мол, увы, мы бессильны в эдаком феномене». И только руками разводят безнадежно.
Вчера рассказал о нашем горе одной библиотекарше на базаре. Спрашиваю: «Как вы думаете, уважаемая, может быть это порча некая? Ведь не поддается парень. Ну просто ни в какую. Совсем не любит ходить в душ». Отвечает короткой фразой: «Да нет, ваш мальчик слишком упрям и, в силу характера, всего лишь ленится». И после этого, вразумительно цокнув языком, женщина продолжила заниматься своими делами совершенно легко и невозмутимо. Как и не было нашего разговора вовсе. «Вот это да! Вот это человек с большой буквы» – думаю я – «Что бы я без Вас делал? Ведь собирался хоронить уже все последние надежды. Но нет, нельзя сдаваться, потому что каждый имеет право на еще один, дополнительный шанс. И наш Сеня- в том числе. Он – никакое не исключение. Он тоже человек, как и мы с вами».
Я уверенно выдохнул. До исключительной пустоты в легких. Немного пришел в себя, отдышался, вытер пот со лба. Вероятно, перестарался с выдохом, но это не важно. Затем спокойно поблагодарил библиотекаршу, больше не отрывая ее от собственных забот. Кивнул мягко и удалился. Пошел за ремнем. Отцовским, таким прочным, на века! Возьму-ка его, намотаю на руку. Попробую Сене объяснить что-то… В частности, про лень, капризы и их особенности устройства в современном мире. Оставлю, так сказать, след на ж… на… жизненно-важных чертах в его нравственном воспитании.
Времена Года
Вот как-то зимой со мной случилась морознейшая история.
Вспоминать страшновато даже…аж в дрожь бросает. А весной, когда все и всё вокруг таяло, я попал в весьма романтическую ситуацию, продлившуюся вплоть до конца мая.
С приходом первого дня лета со мной приключился забавный и курьезный случай. Помню только, что смеялся долго. Да и надо мной, кажется, все время кто-то смеялся.
Но вот когда на нос стала наступать осень, что-то пошло не так, свернув на упадок, даже ума не приложу, как чуть не приложил к себе руки… Потом все же приложил… Зимой… и ум, и руки. А заодно как раз и ноги.
И только теперь на небесах вот «временами» вспоминаю старину Вивальди.
И каждый раз временами вспоминаю его – его же временами.
Зима – весна – лето – осень – зима – а дальше небеса.
Это что? Времена года?
– Не иначе как, – молвил какой-то чудак.
А я, спустившись с небес, вернулся к поискам себя. Дело было, кажется, летом.
– Не иначе как, – вторил чудак.
Однажды, как обычно
Однажды, как обычно, сидел гардеробщик филармонии Филимон и курил трубку после работы, сидел он на балконе этой самой филармонии, глядя на сцену. Филимон думал "о высоком" не просто
