истории еще один нюанс. Девичья фамилия моей мамы – Салтыкова.
Вот только род был другой. Княжеский.
– В Москву учиться? – бросив взгляд на книгу, оставленную мной на столике, с теми же ласковыми, убаюкивающими интонациями поинтересовалась Людмила Викторовна.
– Да, – вспыхнув (вдруг подумают, что положила специально), промямлила я.
– Ты чай-то пей. – Вздохнув, профессор присел рядом с супругой. – Нагрузка большая, нужно восстанавливаться.
Под их умильными взглядами удалось сделать еще несколько глотков. А потом все, как отрезало. И ведь не было причин, но стеснение такое, что хоть под землю проваливайся.
Мое смятение их не остановило.
– Кстати, – подхватила разговор Людмила Викторовна, – а сколько магем ты можешь использовать?
– Семнадцать. – Я попыталась поставить кружку на стол, но под внимательным взглядом профессора была вынуждена вновь поднести ее ко рту.
– Первый семестр третьего курса, – вроде как вскользь заметила Людмила Викторовна.
Куда уж дальше, но я опять стушевалась. Потом тряхнула головой, беря себя в руки. На самом деле изучила их двадцать, с семнадцатью работала не задумываясь.
– Поступать в академию? – Направленный на меня взгляд профессора стал цепким.
– Да, – кивнула я уже практически спокойно. – Ирина Константиновна сказала, что Самара – не мой уровень.
– Правильно сказала. – Профессор неожиданно поднялся, порывисто подошел к двери, резко развернулся. – Считай, что уже поступила.
– Но… – чуть не выронив кружку, подскочила я.
Чай плеснул, собираясь вырваться наружу…
Я привычно накрыла кружку «крышкой». Проверив, что не пролилось ни капельки, не веря посмотрела на профессора.
– Мне нужен помощник целителя. Возьмешься?
– Я?! – Я снова растерялась.
Привела меня в чувство улыбка на лице Людмилы Викторовны. Похоже, происходящее ее немного забавляло.
– Жить собиралась у родственников? – словно я уже дала согласие, спросил профессор, сложив руки на груди.
– Сначала в гостинице, потом в общежитии, – несколько удивилась я смене темы.
– Во флигеле спальня и гостиная. Живем мы неподалеку от академии, удобно будет ходить на занятия. Вход отдельный…
– Я так не могу… – Не будь у меня за спиной дивана, я бы попятилась, а так лишь переводила взгляд с профессора на его супругу, пытаясь понять, правильно ли поняла его слова.
– Можешь! – на этот раз твердо, будто поставил точку, произнес профессор. – Тебе нужно развивать то, что дано Заступницей. И если я могу в этом помочь, то я это сделаю.
Все, что мне оставалось, кивнуть, соглашаясь.
Ничего подобного мы с отцом не планировали, но так оказалось даже лучше.
В той жизни, которая для меня начиналась, поддержка таких людей, как профессор
