совсем несоответствующе серьёзности момента. Сверкнула глазами, окрашивающимися в оранжевый, и провела кончиками пальцев по скуле монаха. – Возможно, я дьявольская подстилка, вот только ты, умирая, будешь умолять меня ещё раз тебя коснуться.
Узница подалась вперёд, и монах инстинктивно плотно сжал губы и закрыл глаза, не желая, чтобы блудница совершила задуманное.
– Глупый, это будет лучшее, что было в твоей жалкой смертной жизни, – обжигая горячим дыханием, проворковала над самым ухом грешница. Тонкие пальцы скользнули вниз, безбоязненно зацепили крест, висящий на груди. Монах испуганно распахнул веки и встретился с лукавыми глазами пленницы. – Ты же не думал, что это меня остановит? – ухмыльнулась она, ведя линию от груди к животу послушника. Тот хотел оттолкнуть девку, залепить пощёчину, сбежать, но от прикосновений падшей в теле распалялось неконтролируемое пламя и по тому, как шире скалилась блудница, монах осознавал: она ведает, что творит.
– Пожалуйста, – жалобно пробормотал, но стоило открыть рот, как девушка прижалась к нему алыми устами и проворным языком скользнула внутрь. Ладонью накрыла, сквозь плотную ткань рясы, возбуждённое не по собственной воле достоинство инока. Противиться дьявольским чарам мужчина больше не мог.
Одежды опали на пол, руки переместились на женские бёдра, и до последнего удара сердца монах действительно умолял не останавливаться, не замечая, как тонкой оранжевой нитью жизнь покидает его при поцелуях.
Энергия мёртвого разливалась по венам девушки, отдаваясь жаром в теле. Серебристые волосы сияли, глаза горели расплавленным золотом, а припухшие губы пекло от желания. Пленница поднялась с поверженного святоши, равнодушно скользнула по нему взглядом, переступила и зашагала по коридору в поисках второго сопровождающего.
Викинг нашёлся в одном из залов, как ему и приказали. Заслышав шаги, обернулся и замер. Девушка увидела недоумение, отразившееся на грубом лице. Улыбнулась, призывно касаясь кончиками пальцев своей обнажённой груди. Язычник среагировал, как пленница и ждала. Тогда она повела руку вниз, продолжая неотрывно следить за реакциями мужчины.
Тот попытался воспротивиться, затряс лохматой головой, отгоняя наваждение. Даже поинтересовался, где монах, но узница тихо застонала, и викинг замер на полуслове, жадно ловя взглядом движения обольстительницы.
– Возьми меня, – прошептала она, и норг, не колеблясь, решительно шагнул навстречу, подхватил девицу и уложил на один из близстоящих столов, размашисто сметая всю утварь, что лежала на нём.
Последние минуты викинга походили на поле боя, только душу его не валькирия забирала, ой не валькирия.
***
Огромными испуганными глазами девушка смотрела на ярла Харальда. Кутаясь в длинные полы мужской рясы, прекрасная пленница тыльной стороной ладони вытирала блестевшие на щеках слёзы и сбивчиво лепетала на непонятном викингам говоре.
Северяне
