ее на плечо, скомандовал:
– Догоняй, – неожиданно припустив неспешной, но очень продуктивной рысью.
Тренированное тело моментально настроилось на бег, и тяжелые сапоги разведчика гулко застучали по мерзлым камням. Кинувшийся за ним Мишель успел только выдохнуть:
– Учти, свалишься, я тебя не дотащу.
– Успеем, – ответил Влад, не вдаваясь в пояснения своей идеи.
Приятели успели свернуть за следующий валун и, перейдя на шаг, скрыться в лесу, когда у пройденной скалы зазвучали голоса преследователей.
– А они упрямые, – тихо сказал Влад, снова глотнув микстуры.
– Еще бы. На пустом берегу добычу найти. Будешь упрямым, – зло ответил Мишель.
– Ты уверен, что им не помощь, а именно наши пожитки нужны?
– Так же, как уверен в собственном имени. Ты же видел, во что они все одеты. Лохмотья сплошные. Любую украденную или выпрошенную тряпку занашивают до такой степени, что она прямо на них сгнивает. От болезней и насекомых их спасает только холод.
– А разве у них своего жилья нет?
– Откуда? Его же построить нужно, а им, видишь ли, вера работать запрещает. Они в высшие силы веруют, и раз уж эти самые силы привели их в этот мир, значит, и о хлебе насущном и о жилье они же позаботятся. Живут в пещерах, у центрального хребта. И вот такими командами расползаются по всему континенту, якобы неся слово божье всем слепым. Проповедники, твою в душеньку.
– Ну, брат, тебя послушать, так не доктор говорит, с кучей высших образований, а наш корабельный боцман, – усмехнулся Влад.
– И чем это он был так знаменит, этот ваш боцман? – с интересом спросил Мишель.
– Ругался так, что просто заслушаться можно было. Однажды на спор ровно пятнадцать стандартных минут ругался без перерыва, и ни одно ругательство не повторилось.
– Талант.
– Не то слово, – усмехнулся Влад, продолжая шагать.
– Ну, как видишь, общение с лучшими людьми городского дна и для меня даром не прошло, – рассмеялся Мишель.
– Может, стоило бросить на том пустыре одну рыбину, чтобы эти отвлеклись? – спросил Влад, вслушиваясь в голоса преследователей.
– Не поможет. Зачем довольствоваться одной рыбиной, если можно заполучить все. Достаточно всего лишь проявить упорство. А этого у них больше чем достаточно.
– Не понимаю. Зачем тратить столько сил и прозябать в голоде и нищете, если можно приложить немного усилий и жить по-человечески? – помолчав, вздохнул Влад. – Не роскошно, конечно, но как все люди.
– А кто сказал, что это люди? – пожал плечами Мишель. – Это не люди, это фанатики. Особый подвид людей. Отличается от основного вида огромным упрямством, злобностью и полным отсутствием умения воспринимать других адекватно. Дрессировке поддается легко, особенно когда она проводится при помощи воздействия на инстинкты. Это я тебе как биолог говорю.
– Любите
