не делятся. Конечно, изрядная часть автоматики тоже уничтожена, однако кое-что, как ни странно, уцелело и даже функционирует. Патроны закончились невесть когда, как и снаряды, ракеты, огнесмесь и прочие смертельные игрушки. Мины, наверное, тоже сработали все, если же какая ждет своего часа, нет гарантии, что она взорвется. Но что-то там определенно еще действует. Стоит сунуться, как внутри просыпается ужас. В некоторых местах – боль. А в других люди вообще сходят с ума. Что и как – не спрашивай, не знаю. У нас есть лишь отрывочные знания да некоторый коллективный опыт. Да и не все ли равно? Важен факт. Некое древнее оружие, обрушивающее ментальный удар и на живое, и на квазиживое, вроде биороботов. Там, кстати, есть клан Черных маркитантов, которые ничем не торгуют, а лишь контролируют безопасные проходы. Ну и, соответственно, сдирают денежку с желающих пройти внутрь или наружу.
– А узнать у них об отце? – встрепенулся Денис.
Это же было логичным – раз все переходы в руках некоего клана, значит, они обязаны знать обо всех, прошедших и туда, и обратно. Хотя бы станет ясно, искать посольство ближе к Кремлю или же где-нибудь значительно дальше.
– Бесполезно. Маркитанты Кольца информацией не торгуют. Да и за переход дерут столько… С ними лучше вообще не связываться, – у Дениса возникло устойчивое ощущение, что у новых знакомых был на Кольце какой-то конфликт.
– Вы с ними сталкивались?
– Мы много с кем сталкивались, – отозвался монах.
Он так и не помянул, откуда пришел, и одновременно не скрывал, что довольно часто ходил по Москве. Да и снаряжение у воинов было серьезным; добавить к тому знания, и сразу напрашивалась мысль, что Михаил с Петром – некий аналог кремлевских пластунов.
– Но все равно ведь придется просить их о помощи…
– Зачем? – губы Михаила тронула улыбка. – Кое-какие переходы мы знаем. Не первый год ходим. Главное – не нарваться на маркитантов или еще на кого. Есть там всякие типы. И не типы тоже. А остальное не движется.
Впереди объединенной группы теперь шел Петр с пулеметом. Остальные отстали от него метров на двадцать. Разговоры разговорами, однако мужчины не забывали смотреть во все стороны. Это было уже привычкой даже для молодых дружинников, совершивших считанные выходы за пределы Кремля. А уж для монахов…
Петр выбирал отнюдь не прямой путь. Монах, руководствуясь какими-то своими соображениями, то и дело сворачивал, шел бывшими дворами, петлял, порою выводил группу на очередную улицу, чтобы через некоторое время вновь увести в лабиринт развалин. Дружинники были внутренне довольны оказаться ведомыми. До них уже дошло, что к поискам всерьез они не готовы. Одно дело – конный рейд, когда отряд идет по заранее намеченным и давно знакомым из-за близости к Кремлю улицам, и остается следовать со всеми, и совсем другое – самостоятельно перемещаться по совершенно неведомым районам.
Очередной двор мало чем отличался от уже виденных. Те же остатки стен, груды мусора, что-то ржавое и давно сгнившее, скорее всего
