куда-то свернули, и почти сразу Сергей толкнул дверь в какую-то лавку. Звякнул колокольчик, и мальчик лет пятнадцати с ещё не знавшими бритвы усиками, смуглый и большеглазый бросился нам навстречу. Лавка была заставлена всяким хламом и напоминала скорее лавку старьёвщика, чем лавку обещанного Сергеем ювелира. Мальчик повёл нас мимо напольных часов – пыльных и показывающих самое разное время; мимо этажерок с керамической и металлической посудой; мимо свёрнутых в рулоны ковров и наконец привёл к прилавку, где было хоть и светлее, но так же тесно. У прилавка стоял плешивый мужчина. Вид он имел не только неприветливый, но даже настороженный. Узнав Сергея, мужчина заулыбался, засуетился и принялся кланяться, чуть не упираясь лысиной Серёже в грудь.
– Серж, карашо, гость, спасиба, подарок, – приговаривал он, перечисляя, по-видимому, все русские слова, что были ему известны.
Пока Сергей и ювелир беседовали, я заскучала – осмотрела витрины и ничего интересного там не нашла. Наконец, Сергей позвал меня. Хозяин лавки уже стоял на своём месте за прилавком и вытаскивал из полиэтиленового мешка какую-то коробку. Открыв коробку, он поставил её передо мной. Губы его улыбались, но глаза оставались настороженными. Может быть, именно такие глаза и должны быть у ювелира, выдающего себя за старьёвщика? Я заглянула в коробку. Внутри лежал резной браслет сантиметров пяти-шести шириной, покрытый голубовато-зелёной патиной. Я протянула руку, взглядом спрашивая разрешения взять украшение, хозяин согласно кивнул. Браслет оказался неожиданно тяжёлым. Только вынув браслет и повернув к себе, я увидела, что тот украшен голубым овальным камнем, размером овала в ширину самого браслета.
– Берилл? – спросила я.
– Хозяин говорит, да. Документов нет, – ответил Сергей.
– Черный рынок?
– Да.
– Зачем вещь, которая нелегальна?
Сергей пожал плечами.
– Заплачу, и вещь из нелегальной станет легальной. А перед тем проведу экспертизу.
Я надела браслет на пальцы одной руки, ладошкой другой накрыла камень. Закрыла глаза и сосредоточилась, стараясь создать контакт. Камень ответил голубым сиянием. Неожиданно передо мною возникло и почти тотчас исчезло белокожее женское лицо с миндалевидными, пронзительно-синими глазами. Глаза женщины были подведены чёрной краской, и подводка уходила далеко на висок.
Я открыла глаза.
– Энергетически камень чистый. С бериллом так и должно быть – в древние времена русские верили, что берилл отражает злую энергию – и в себя не берёт, и хозяина защищает. Каким временем датирует ювелир браслет?
– Говорит, Древний Египет.
– Похоже, – задумчиво протянула я, пытаясь вспомнить ещё какие-нибудь детали облика женщины, мелькнувшей перед глазами.
– Тебе нравится? – спросил Сергей.
Я кивнула. Вновь испросив разрешения, я надела браслет на левую руку камнем на точку пульса, и опять закрыла глаза. Камень засиял ещё сильнее, прохладная тяжесть его была приятной.
