процессы жизнедеятельности ускорены в 1825 раз. В среднем длительность жизни адаманта составляет 20 дней, – продекларировал Дэнис.
– Хорошо. Самое главное, у них есть реальное ощущение времени. Это лишь нам для удобства.
– Производительность и износостойкость оборудования позволит программе работать в течение нескольких тысяч лет. Боюсь спросить, на какой срок ты запланировал эксперимент?
– Все только началось, а ты уже о концах толкуешь. Надеюсь, проект будет продолжать жить даже после того, как мой гроб и сами останки окончательно разложатся в земле.
– Кто тебя хоронить-то будет?
– Действительно. Скорее этот бункер станет моей усыпальницей, а я впаду в вековечный сон прямо в этом кресле.
– В любом случае, почему ты надеешься, что проект будет жить после твоей смерти? Ведь для тебя важно его существование только пока ты живешь и можешь наблюдать за процессом. Твоя надежда бессмысленна.
– Отчасти ты прав, Дэнис. Но надежда, как фактор психологической поддержки, очень важен пока я живу. Это как у нас с концом света. Люди боятся его больше, чем личной смерти. Человек на смертном одре хочет думать, что его близкие и потомки будут еще долго жить на Земле. Проект «Пангея» – мое детище. И хочу надеяться, что он никогда не закончится.
– Правда? Я стану главным?
– Конечно. Кому ты думал, я передам административные права? Твоей усердности и любви к делу позавидует любой человек.
– Спасибо, но комплимент так себе, учитывая безалаберность и лень человеческую.
– Согласен, – засмеялся Сайкс.
– Получается, у меня будет полный доступ?
– Нет, Дэнис. Полного доступа нет даже у меня. Вмешиваться в корень Системы и править код после запуска невозможно.
– Точки восстановления не предусмотрены. Ты понимаешь, что может произойти сбой?
Несмотря на монотонность компьютеризированного голоса, в нем чувствовались нотки нервозности.
– А вы на что, доблестные блюстители? Пускать кибероблака дыма в киберпространстве?
– Мы не можем влиять на внешние условия.
– Бункер находится под надежной защитой, и никакие проблемы с изменением климата нам не грозят. Разве что землетрясение. Не переживай, я позабочусь. Все идет так, как и должно.
– Пап, сколько нам до лагеря?
– Думаю, полдня пути, – держась за виски, ответил Бен.
– Скоро распогодится, до вечера надо успеть вернуться, – поторопил группу один из старших.
Собрав несколько мех лесных ягод, адаманты двинулись через обобранную подчистую поляну и широколиственный лес.
– Ари, я отойду ненадолго, не уходи далеко.
Бен отпустил руку дочери и подошел к одному из соработников.
– Марти, ты чего это позади
