черно-белых шашечек.
И я догадался: старую Морду никто не закрашивал, она просто-напросто сошла ночью с будки и где-то шлялась, нагуливая жир и зарабатывая авторитет, торговала цветными металлами. Теперь вернулась в статусе кандидата-депутата.
Над Мордой было написано: «Я желаю счастья вам».
Айболит-79
Вспоминается картинка: она мне очень понравилась в свое время и чем дальше, тем все больше нравится.
Я успешно закончил восьмой класс: сдал последний экзамен и потому отправился погулять в Таврический Сад.
День был погожий, в Саду стоял шум и гам. Привлеченный фанфарами и трубами, я, буратине подобный, пошел к летней эстраде. Там давали разудалое представление под названием «Доктор Айболит».
Площадка перед эстрадой заполнена детворой. Многие были с мамами, иные даже в колясках.
Царила атмосфера мирного праздника.
По сцене метались обезьяны и прочие твари, предводительствуемые не вполне адекватным доктором.
Уже не помню, как повернулся искалеченный сюжет, но в какой-то момент с эстрады стали кричать:
– Разбойники! Разбойники! Где вы?
Рядом со мною, голые руки скрестив, стояли два опасных лба, бритых налысо. Они жевали жвачку и снисходительно следили за действием.
Один улыбнулся и крикнул:
– Мы здесь!
Домик в Коломне
Мой знакомый Миша Едомский, художник и скульптор, живет в Коломне, в так называемом цокольном этаже дома, которого нет.
Его снесли в 1980 году. Так что Миша не платит за электричество и за что-то еще. Но тут его, с января месяца, берут за горло и обязывают кое-что платить, потому что микрорайонные микровласти просто пошли по домам, переписали всех, кто попался, и занесли в какой-то компьютер, свалившийся к ним с микронеба. В том числе нескольких бомжей, проживавших над Мишей в пустой квартире. Но этих занесли в компьютер напрасно, занесение не помогло.
Миша пытался объяснить, что его дома не существует, но присутствие компьютера свело Мишины старания на нет.
Миша – прекрасный скульптор, он работает с деревом и очень часто вырезает огромных сюжетных котов. Самой впечатляющей стала, на мой взгляд, скульптура «Смерть Кота», очень натуралистичная.
Недавно его посетил американский коллега: тоже скульптор, непонятно откуда вынырнувший. Американец все ходил по подвалу, все высматривал, разглядывал, колупал. А потом этот зарвавшийся заокеанский ястреб вдруг что-то заклекотал – такое, что у Миши, когда ему перевели, не нашлось ответа. Куклуксклановец спрашивал: «Как же вы работаете с твердым материалом? Ведь у вас нет ни негров, ни латиносов!»
Путевой Мемуар
Холода побуждают меня рассказать про теплое место: больничный автобус.
Этого автобуса было полтора. Его несуразной дополнительной половинкой была Живопырка, о которой
