type="note">48. Со временем аристократия разделилась на управленческую (жречество) и военную. Они могли сомневаться друг в друге, но не сомневались в установленном социальном режиме. Еще меньше сомнений было у остальных членов общины. Фашизм коллектива основан на воинствующем конформизме индивидов. Большинство из нас не желает перемен, не знает, как на них реагировать, и не предполагает их последствий. Как правило, обычной реакцией на социальную ломку являются ужас и ступор. Сопротивление переменам и сохранение идентичности, которыми отличались древние сообщества, свидетельствовали о дефиците инструментов социализации – включении индивидов и групп в организованную коммуникацию. Принудительное распределение ограниченных средств препятствовало появлению конкуренции и возникновению неравенства. Достаточно простая структура сообщества не предполагала вариаций в распределении отношений и статусов, поэтому ее деформация грозила тяжелейшими последствиями всем членам общины.
Но сообщества всегда стремились контактировать друг с другом. Широкая сеть непрямых обменов существовала уже у собирателей. Однако частным этот обмен стал не сразу. Частная деятельность торговца пресекалась как внутри, так и вовне сообщества. Первые торговцы были не частными предпринимателями, а служащими храмов и руководящей верхушки, за свои труды они получали комиссию, то есть заработную плату. Роль храмов заключалась в совмещении административного управления, науки, образования, культурной идентификации сообществ.
Овладение аристократией общинными ресурсами вызвало ее заинтересованность в контроле над обменом. Появление частной собственности на ресурсы сделало возможным и частный обмен. Торговец, находясь вне общины, был защищен настолько, насколько мог это сделать сам. Для чужих он был источником дохода, для своих – источником не только нужных ресурсов, но и частного богатства, фактора, не предусмотренного социальной структурой. Легитимным богатство могло быть только в руках аристократии, так как она держала коллективный социальный порядок, а частный торговец действовал лишь в своих интересах.
Накопленные в частном порядке средства позволяли оперировать ими внутри общины и подчинять соплеменников. Выстраивалась иная конфигурация отношений, в которых центрация обязательств происходила вокруг частного лица, чья деятельность была направлена на максимизацию активов, а не сохранение status quo. Эти буржуа владели собственностью, неподконтрольной общине, и были способны управлять отношениями в сообществе, не имея политической власти, – так появлялся капитал. Притязания общины на ресурсы обмена зависели от интенсивности контактов. Чем чаще и в больших объемах происходили обмены между общинами, тем быстрее в них появлялись частные лица; чем реже, тем большим был контроль аристократии «от лица» сообщества.
Ремесло, или ручная промышленность, также зависело от обмена: плоды
