но значительно более поздним событиям, когда греки решили покорить воинственных магнесийцев, удерживающих могучие твердыни Пелион и Оссу, видимо, потому, что практикуемая ими экзогамия противоречила олимпийской теории патриархата и создала им незаслуженную славу сексуальных маньяков. Аполлодор отмечает также роль доблестного Геракла, ставшего едва ли не магическим амулетом против напасти гигантов.
Ахейцы поселились на Крите в XVII–XV вв. до н. э., в конце минойской эпохи, которую в Греции именуют микенской, по названию Микен, столицы государства Атрея. Греки-эолийцы вторглись в Фессалию с севера и сумели далее завоевать Беотию и Западный Пелопоннес. Они легко поладили с ахейскими данайцами и стали известны под именем минийцев. Не исключено, что оба этих народа в XIV в. до н. э. приняли участие в разграблении Кносса, положившем конец господству Крита на море. Ослабление Крита, бóльшая часть населения которого к этому времени говорила по-гречески, вызвала мощную микенскую экспансию: завоевание территорий в Малой Азии, Финикии, Ливии и на островах Эгейского моря. В середине XIII в. до н. э. наметилось различие между ахейскими данайцами и менее цивилизованными ахейцами Северо-Западной Греции, которые завоевали Пелопоннес, основали новую патриархальную династию, отринули верховную власть Великой богини и учредили олимпийский пантеон, где боги и богини были представлены в равной мере, а главенствующая роль принадлежала Зевсу. Мифы о раздорах Зевса с супругой Герой (ипостасью Великой богини), с братом Посейдоном и с Аполлоном Дельфийским доказывают, что данайцы и пеласги поначалу ожесточенно сопротивлялись религиозной революции. Однако союзные греки победили Трою – город, открывавший доступ к проливу Дарданеллы и взимавший пошлину с греков, которые торговали с Причерноморьем и Востоком. Спустя поколение после гибели Трои еще одна волна индоевропейских захватчиков обрушилась на Малую Азию и Европу, в том числе дорийцы, которые наводнили всю Грецию, убивали, грабили и жгли, и беженцы нескончаемым потоком хлынули из Греции во все стороны света.
Таким образом, мы можем, не испытывая никаких сомнений и колебаний, свойственных историкам, отождествить Дану, богиню Туата Де Дананн, то есть пеласгов бронзового века, изгнанных из Греции в середине второго тысячелетия до н. э., с доахейской аргосской богиней Данаей. Ей поклонялись в Фессалии, она стала прародительницей древней ахейской династии – дома Персея (правильнее «Птерсея» – разрушителя). Однако ко временам Гомера Данаю превратили в мужское божество Даная, сына Бела, который якобы привез своих дочерей в Грецию из Ливии через Египет, Сирию и Родос. Имена трех дочерей – Линда, Камира и Иалиса, – очевидно, представляют собой эпитеты богини, которую также величают «Ламией, дочерью Бела, царицей Ливийской». В хорошо известной легенде об убийстве в первую брачную ночь дочерьми Даная, или Данаидами, сыновей Эгипта число их увеличено с трех до пятидесяти, возможно, потому, что таково было постоянное число жриц, посвящавшихся в культ богини-матери в тайных школах Аргоса и Элиды. Исторические Данаиды действительно
