двенадцать камней, или столпов, у подножия священной горы, совершил жертвоприношение тельцов и окропил половиной жертвенной крови тринадцатый столп в середине круга или полукружия; остаток жертвенной крови он разлил в чаши, видимо немалых размеров. Затем он, его соратник Аарон и семьдесят два спутника на пиру вкусили мясо жареных тельцов. В данном случае кровью из чаш окропили сыновей Израилевых, производя обряд освящения. Однако в гробнице, святилище пророческого культа, кровью обыкновенно питали дух покойного героя, дабы он вернулся из замка Каер Сиди или Каер Арианрод и дал вещий ответ смертным вопрошателям.
В этом смысле нужно трактовать и нисхождение в подземный мир Энея с ветвью омелы в руке – там он намеревается вопрошать своего отца Анхиза. Эней приносит в жертву тельцов и собирает их кровь, а дух Анхиза (некогда сочетавшегося браком с Венерой Эрикинией[125] и сраженного перуном священного царя обычного гераклова типа), испив крови, любезно пророчествует о грядущей славе Рима. Разумеется, дух не пил кровь, но во мраке слышался звук лакания. Это сивилла, которая низвела Энея в Аид, пила кровь и пришла в необходимое состояние профетического экстаза. О том, что сивиллы вкушали жертвенную кровь, известно из рассказа о жрице Матери-Земли в ахейской Эгире («осокоре», «черном тополе»; дерево, посвященное героям). Писк и лепет духов в таких случаях вполне объяснимы: в Библии неоднократно упоминается о странных звуках, подобных писку летучей мыши: их издают жрецы и жрицы, когда их устами пророчествуют демоны или духи предков. Бычья кровь слыла могущественным магическом средством и, разбавленная огромным количеством воды, использовалась для орошения фруктовых деревьев на Крите и в Греции. В неразбавленном виде она считалась ядом, губительным для любого, кроме сивиллы или жрицы Матери-Земли; родители Ясона умерли, едва пригубив ее. Такая же судьба постигла Мидаса, царя Фригии[126], которого Аполлон наградил ослиными ушами.
В Древней Ирландии бычья кровь также использовалась для гадания и пророчеств, и это не беспочвенная гипотеза. В «Книге бурой коровы» упомянут ритуал, названный «Пиром после заклания тельца»:
«После заклания белого тельца выбирали мужа, коему надлежало вволю наесться мяса и напиться бульона; после того он засыпал, а над ним произносилось „заклятие истины“. В сновидении представал перед ним в истинном своем облике тот, кому судьба была сделаться королем, и представал за тем занятием, коим он в то мгновение был поглощен наяву».
Белый телец напоминает священных белых быков галльского ритуала омелы, белого быка, на котором скачет Дионис Фракийский, белого быка, приносимого в жертву на Альбанской горе и в римском Капитолии, а также белого быка, символизирующего истинное семя Израилево в апокрифической Книге Еноха.
Теперь становится понятнее загадочный текст «Сокровищ Аннуна» («Preiddeu Annwn»), в котором
