ведь она в конце концов дала согласие, разве нет? Теперь она не против нашей свадьбы.
– Ты только будь осторожной, сестрица, ладно?
– Зари. – Ройя понизила голос и огляделась по сторонам, словно делилась страшным секретом. – Она нездорова.
Только после нескольких встреч с госпожой Аслан Ройя поняла, что Бахман восполнял неустойчивое состояние матери тем, что старался делать все, что мог, для нее и для их семьи. Казалось, его доброта, великодушие и золотые руки компенсировали полное отсутствие этих качеств у матери. Он терпеливо переносил ее нервные припадки, прощал все ее грубости и злость. Хрупкое здоровье матери, казалось, создало у него потребность впитывать в себя, брать от жизни все, что можно, и быть сильным. Разве не поэтому господин Фахри говорил, что этот парень изменит мир? Ройя всегда думала, что речь шла о деятельности Бахмана в поддержку премьер-министра Мосаддыка. Но может, Бахман просто видел мать, скованную болезнью, в своем доме жил почти постоянно изолированным, мало общался с другими людьми, не научился как следует справляться с житейскими ситуациями, и все это породило у него желание оставить свой след в этой жизни. Вести собственный корабль, преодолевая трудности, «изменить мир», по словам господина Фахри.
– Слушай, Зари. Ты просто не все знаешь про госпожу Аслан. Так что, пожалуй, тебе надо быть более снисходительной. Просто не обращай внимания. Ты не знаешь всю историю, – прошептала Ройя.
– Я знаю про ее безумные скачки настроения. Кто этого не знает! Разве это секрет?
Ройя, помрачнев, отложила кулинарную лопатку.
Улыбающиеся Ройя, Маман и Баба стояли рядком возле двери дома и встречали гостей. Тетки и дяди, близкие друзья и родственники приходили с цветами и сладостями, поздравляли Ройю и ее родителей, устраивались в гостиной. Женщины болтали, пили чай на одной половине комнаты, мужчины стояли группами на другой, держа в руках стаканы с чаем. Ройя рассчитывала, что Бахман и его родители явятся первыми, но они задерживались. Где же они?
Наконец дверь открылась и вошел измученный Бахман, поддерживая под руку мать. За ними с унылым видом плелся господин Аслан.
– Простите за опоздание. – Бахман поздоровался с Маман и Баба и поцеловал Ройю в щеку. Ройя пришла в ужас от этого. Да, они помолвлены, но все-таки такой поцелуй показался ей слишком нескромным. Проявлять нежность на виду у старших – значит не уважать их. Но ее тело налилось теплом от поцелуя, и она смягчилась.
– Все в порядке? – шепнула она.
– У нас были кое-какие… проблемы, – пробормотал Бахман.
Проблемы явно были связаны с его матерью. У госпожи Аслан, вероятно, случился очередной припадок. «Хрупкая и агрессивная» – так однажды описал ее Бахман.
Ройя застыла, когда будущая свекровь шла к ней в черной блузке, черной юбке и толстых черных чулках. И это в прекрасный летний вечер! Почти все женщины надели светлые наряды. Маман – в элегантном бирюзовом платье, Зари выбрала розовое, совсем как ее обожаемые голливудские кинозвезды. Ройя надела зеленое
