Я наклонила голову так, чтобы мои волосы закрыли меня от его взгляда.
– Мы же друзья. Ты и я. – Слово «друзья» в его устах обладало магическим нежным притяжением и звучало как величайшая честь, которую он мог даровать.
– Друзья, – повторила я.
Указательным пальцем Адам приподнял мой подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом.
– Друзья. – Его губы смягчились улыбкой. Во дворе вспыхнули фары, давая понять, что вернулись родители, и Адам отпустил меня. Он вошел в дом, и я осталась одна.
3
– Сегодня большая вечеринка? – Джаред прислоняется к дверному косяку моей спальни и запускает руку в волосы, наматывая вьющуюся прядь на указательный палец. Волосы у него чернильного цвета, как и у меня, и на фотографиях мы выглядим как близнецы, хотя я старше на три года.
– Да, у Никки. – Я бросаю взгляд на переполненный мешок косметики на туалетном столике.
– Ага. У нас на истории какие-то ребята обсуждали это. Твой парень пригласил их. – Его голос подрагивает на слове «парень».
– Генри? Да, он что-то говорил.
Джаред разглядывает свои руки, и я на мгновение задумываюсь, не остаться ли мне дома с братом. Мы могли бы надеть пижамы и плюхнуться на диван, под мамин уютный плед, предназначенный исключительно для вечерних кинопросмотров. Джаред только что взялся за роман «Над пропастью во ржи», заданный мистером Бомонтом для девятиклассников, и мне очень хочется убедить его, что Холден – сущий говнюк, прежде чем братец начнет прославлять самодовольного юнца.
– Можно тебя кое о чем спросить? – осторожно произносит Джаред.
– Что такое?
– Могу я когда-нибудь тоже пойти? На вечеринку?
– Зачем? – Вопрос вырывается сам собой, прежде чем я успеваю подумать, и звучит немного жестче, чем хотелось бы. Но с чего вдруг Джареду приспичило пойти на вечеринку Игроков? Большинство его друзей играют вместе с ним в школьном оркестре. Они проводят субботние вечера, копаясь в стопках старых комиксов в книжном магазине в центре города, или пересматривают на YouTube лучшие моменты матчей НБА[23]. Для меня облегчение, что он не проявляет интереса к вечеринкам, отчаянной, жадной потребности куролесить в темноте, присущей всем нам жажды что-то разрушить и самоутвердиться. Я предпочитаю, чтобы все так и оставалось, хочу уберечь брата. – Я имею в виду, зачем тебе это?
Выбившийся завиток падает ему на лоб.
– Не знаю. Просто кажется, что это весело.
– Возможно.
– Правда?
– Конечно. – Я тут же жалею о сказанном. Мне совсем не хочется, чтобы он увидел вечеринку Игроков. Ему там не место. Шайла чувствовала себя среди Игроков как рыба в воде, могла дать сто очков вперед любому из нас – и чем все это обернулось?
Его лицо светится от радости, и, когда я, покончив со сборами, подхожу к двери, он крепко обнимает меня. Теперь он выше меня ростом, и его плечи, некогда мягкие, костлявые на ощупь. Мой младший брат
Национальная баскетбольная ассоциация.
