Светка написала Леве и предложила сходить в Дом Кино на ретроспективу Джима Джармуша. Написав сообщение, она глубоко вздохнула и, зажмурившись, нажала кнопку «отправить». Лева ответил практически сразу же: «В субботу не могу. Давай в воскресенье». Светка запрыгала от радости по комнате. Вечером в воскресенье она стояла у Дома Кино, наплевав на правило, что девушка должна приходить позже. Зубы отстукивали барабанную дробь от холода и волнения. Она надела одолженный у Чук джемпер с соблазнительным кружевным верхом, отутюжила волосы. Лева пришел в своей обычной толстовке и пуховике, но с длинной бордовой розой. «Он понял, что это свидание!» – Светкино бедное сердце выделывало кульбиты от радости. В темноте кинозала Лева обнял ее за плечи и притиснул к себе. Светка испуганно и счастливо молчала, вдыхая чудесный пряный запах его одеколона.
Потом они гуляли по Невскому, и Светка расспрашивала Леву о жизни в Нижневартовске. Он отделывался скупыми фразами: «Серый некрасивый город, панельные многоэтажки», но потом разговорился: «Молодежи там делать нечего. Почти все уезжают. Я сам дни считал до отъезда».
«В Питере ты можешь быть, кем хочешь, – сказал Лева, когда они спустились на набережную. – Можешь быть собой. Необязательно общаться с кучей придурков, чтобы тебя считали своим, гулять с ними, бухать. Ты можешь выбрать любое занятие, любое увлечение, и никому до тебя нет дела. Я твердо решил: когда перееду в Питер, буду делать только то, что хочу». Светка с обожанием смотрела на Леву, ей и в голову не приходило, что для того, чтобы чувствовать себя свободным, нужно уезжать.
Они стали близки после месяца изнурительных для Светки встреч. Каждый день она вставала на час раньше – причесывалась, красилась, пытаясь выглядеть соблазнительно, но в то же время ненарочито, выбирала одежду. Перед институтом она выкуривала две сигареты подряд – Лева не курил и не одобрял курящих девушек – и бежала на пары. Если их расписание совпадало, они сидели вместе на лекциях, болтали в перерывах. Она даже подружилась с Малининым и терпеливо изображала интерес, выслушивая его бесконечные рассказы о видеоиграх. Однокурсницы поначалу с удивлением косились на их с Левой пару, но поскольку Светка ни с кем близко так и не сошлась в институте, ее никто ни о чем не расспрашивал. Они ходили в музеи, ездили на электричке в пригороды – Лева обожал отыскивать развалины неизвестных усадеб, а по пути с увлечением рассказывал ей истории дворянских семей в царской России. Светка пила чай из термоса и коченела от холода. Ей все равно было, куда идти или ехать, лишь бы видеть Леву, его непроницаемые темно-карие глаза, твердый подбородок в точечках щетины, тонкие пальцы, обхватывающие ее запястье. Они проводили вечера на фуд-корте торгового центра, и рядом были Малинин с Гошей Саликовым, угрюмым ботаником в массивных очках, с которым Лева почему-то дружил. Светка старалась держаться мило и скромно, периодически напоминая себе, что все вокруг: и заброшенный замок в Гатчине, и скучные
