чтобы осмотреться и придумать вопросы.
– Доброе утро, Александр Иванович! Меня зовут Валентина. Как вы себя чувствуете?
– А меня зовут Саня. Я всего один такой – во множественном числе не надо.
– Ну, как хотите, – вполне профессионально улыбнулась девушка. – Как ваше самочувствие?
– Вы знаете, Валентина, ужасно, – простонал я. – Просто ужасно!
– Что такое?! – всполошилась она.
– Трагедия: только что я понял, что с момента наступления половой зрелости жил впустую!
– Это почему же? – в полном недоумении вопросила медсестра.
– А потому, что не встретил вас! – решительно заявил я. – Но теперь моя жизнь на глазах обретает смысл. Мне все лучше и лучше – от каждого вашего взгляда!
– Да что же за чушь вы несете?! – с явным облегчением всплеснула она руками. – По всем данным психика у вас должна быть в норме!
– Вы только что обещали ко мне на «ты» и по имени, – напомнил я.
– Извините! Ой, извини! Тогда и ко мне…
– Договорились! – обрадовался я. – Ну, ложись – я подвинусь!
– Слушайте… – растерянно заморгала она подкрашенными глазами. – Слушай, Саша, не осложняй мне жизнь, а? Я на работе!
– Ну-у-у… – разочарованно протянул я. – За нами подсматривают, и ты стесняешься, да? Ох-хо-хо-о, никакой личной жизни! А давно я тут отдыхаю?
– Двадцать шесть часов двенадцать минут после возвращения, – отчеканила медсестра.
– Больше суток проспал?! Это за что ж меня так упокоили?
– Вам…Тебе рассказать, в каком состоянии ты прибыл, или сам вспомнишь?
– Да я вроде ничего и не забывал, – бодро заявил я. – Как сейчас помню: он мне, значит, в бок, а я ему в рыло! Потом он мне «хы!», а я ему – «гы!». Он мне в ответ «ве!», а ему «бе!». Тогда он мне «ны!», а я ему… Тут-то меня и перебросило – на самом интересном месте!
– Какая память, какой захватывающий рассказ! – покачала головой Валентина. – А мне рассказали, что на тебе живого места не было.
– Вообще?! – перепугался я. – Ну хоть одно-то – самое главное – было живым?
– Что ты име… – она вдруг поняла, и чуть было вновь не смутилась. – Ты опять за свое?! Просила же!
– Извини, больше не буду, – изобразил я раскаяние. – А можно диагноз подробнее, если в курсе, конечно.
– Я медсестра, Саша.
– Ну, так позаботься обо мне, подготовь меня к встрече с эскулапами! Чтоб, значит, меня кондрашка не хватил. Тебя ж инструктировали, наверное? Вот и расскажи, что не секретно, а?
– Ну, во-первых, у тебя было сильное нервное перевозбуждение. Подробностей я не знаю.
– И не надо. Это – не «во-первых». А с тушкой что? Чтой-то я весь в бинтах, как мумия?
– У тебя колото-рваная рана на левом боку.
– Проникающая?
– Нет, легкое не задето, хотя пырнули тебя хорошо – внутренний
