>Сон первый. В столицу к родителям
Бабушка с Ванькой, возглавляемые дедом, выходят на перрон вокзала, где уже объявлена посадка на поезд.
– Хосподи, и зачем это ребёнка в такую даль таскать? – ворчит бабушка на ходу, с сумками в руках. – Лучше сами бы приехали в гости к нам, как люди. Ан нет, не могут, взбаламутили старого с малым, приезжайте, соскучились…
Для Ваньки всё вокруг волнующе – радостно; множество суетящихся людей, провожающих друг друга. Кругом мелькают руки, ходят разные ноги, и если задрать голову вверх, то видишь странные головы взрослых, вертящиеся на шеях, что-то возбуждённо говорящие и кричащие друг другу.
Ванька вздрагивает от громкого рёва паровоза, выпускающего пары.
Большой, чёрный и блестящий, пыхтящий паром паровоз – с огромными красными колёсами и звездой впереди – как это здорово!
После гудка паровоза прозвенел станционный колокол, и все быстро полезли в зелёные глазастые вагоны, толкаясь и переругиваясь между собой.
– Полезли, дедуля, а то опоздаем! – Ванька в страшном волнении теребит деда за рукав пиджака.
Дед прощается с бабушкой, подсаживает внука в вагон, втаскивает чемодан с сумками, и вот Ванька уже сидит у окна рядом с дедом и смотрит через стекло на землю, боясь прозевать момент, когда поезд тронется с места.
И вдруг медленно всё поплыло назад: станция, народ, бабушка. Поехали!
Ванька машет рукой бабушке, которая стояла на перроне, утираясь платочком. Вот она помахала платочком Ваньке с дедом и исчезла из виду. Перед глазами поплыли дома, дороги, показалась река.
– Дедуля, смотри, Сура! – кричит Ванька в восторге, и они смотрят, как мелькают переплёты моста, смотрят вниз на речку, видят своё подгорье, слушают, как поезд грохочет по железнодорожному мосту.
– А вон, там – наш дом, видишь?
От необычности ощущаемых чувств у Ваньки захватывает дух. Деду тоже интересно посмотреть на свой дом со стороны. Ведь не каждый день едешь на поезде с внуком в гости к дочери.
Поезд вошёл в лес, набирая ход…
Ванька с дедом стояли возле большого каменного здания вокзала на площади. Это тебе не алатырская железнодорожная станция: всё вокруг поражало Ваньку масштабами, не как в маленьком Алатыре. Хотя смутно, подсознательно он припоминал, что бывал раньше здесь, но забыл.
Ванька задрал голову и по складам прочитал:
– Че-бок-са-ры! – засмеявшись радостно, спросил: – А мама нас встретит?
– Мы сами с усами, доберёмся, не маленькие чай, – возразил дед, останавливая проходившую мимо женщину и расспрашивая её, как доехать по адресу, написанному у него на бумажке.
Вскоре подошёл нужный им автобус…
Сойдя с автобуса, Ванька увидел знакомые места, дом и двор, где он жил, как ему казалось теперь, в далёком раннем детстве.
– Вон наш дом, дедуля! – Ванька уверенно повёл своего деда к подъезду, из которого выносили до боли знакомую ему девочку. Её папа очень осторожно посадил девочку в «Москвич», мама села рядом и Ванька всё вспомнил:
– Танька, я в гости к вам приехал! – подбежал он к машине.
Девочка тоже узнала его и помахала рукой, слабо улыбаясь. Машина уехала.
– В больницу повезли, болеет, сердешная, – сообщила соседка, тоже признавшая Ваньку. Вокруг него сгрудились дворовые мальчишки.
– Пошли, нам некогда. Потом потолкуешь, – дед подхватил чемодан с сумками и корзинкой, и они вошли в подъезд дома.
На стук дверь им открыла нарядная красивая женщина, в которой Ванька немедленно признал мать, и засмущался почему-то.
– Ванечка с папой приехали, – просияла женщина, – что же вы телеграмму не отбили? Мы бы встретили вас, тяжело с такими-то сумками таскаться. Проходите, располагайтесь. Сейчас будем распаковываться, а потом обедать. Скоро папа с работы придёт, а сынок с тестем уже дома. Вот он обрадуется.
Говоря всё это, мама поставила в угол вещи, повесила на вешалку дедушкин пиджак с фуражкой, сняла с Ваньки ботинки и усадила их с дедом на диван.
На полу простиралась та самая красивая дорожка, которую дед вначале принял за ковёр, и на которой Ванька боролся с отцом когда-то.
– Отдыхайте пока, а я на кухню, – мама скрылась за дверью, а дед с внуком стали осваивать комнату, озираясь по сторонам.
– Недурно устроились. Зачем им Алатырь наш сдался, оно конечно, здесь лучше да богаче, верно? – ворчал дед, испытующе поглядывая на внука.
Но
