того, возникновение и становление культурологической науки в нашей стране нечто большее, чем факт и эпизод истории науки – это, судя по всему, вызов и потребность российской ментальности. В этом плане институционализация культурологии, как интегративного научного направления, представленного в стране в разных вариантах, в том числе и в качестве предмета изучения в высшей школе, стала, пожалуй, одним из наиболее значимых продвижений в гуманитаризации образования в современной России.
В то же время, развитие культурологической науки сталкивается с серьезными трудностями и противоречиями. Ее предметное пространство, структура, методы и место в общей системе социально-гуманитарных наук остаются предметом дискуссий, поскольку открытой остается и проблема онтологической сущности предмета этой науки – культуры.
Попытки решить эту проблему за счет «поиска верного определения» (в духе классического позитивизма) не дали желаемого результата, однако привели к тому, что в анналах культурологической науки накопилась, по разным подсчетам, не одна сотня определений культуры.
В этой ситуации распространенной формой теоретического развития культурологии стал поиск способов систематизации и введения многообразия накопившихся определений культуры в некие концептуально-теоретические рамки, в ряду коих числится и информационно-семиотическая концепция. Но дело в том, что за этой примелькавшейся формулой «информационно-семиотическая теория» на самом деле стоит не теория как таковая: речь идет лишь об идее, потенциальной возможности таковой теории. А путь от идеи к теории, как известно, не прост, и существует лишь один способ его преодоления – это ее (идеи) «развертывание» в систему содержательных и операциональных понятий, категорий, объяснительных принципов, схем и моделей.
Разумеется, в культурологи попытки подобного плана предпринимались и предпринимаются; этот опыт несомненно важен и, по возможности, учитывается нами, что также подпитывает надежду, что данная монография станет реальным шагом к формированию контуров и облика информационно-семиотической теории культуры, к выходу культурологической науки на новый парадигмальный уровень.
В то же время, хотелось бы подчеркнуть, что речь, конечно же, не идет о создании некой очередной «альтернативной культурологии».
Отечественная культурология по всем признакам и показателям сложилась как отрасль науки, развивается и бытует в ее классической парадигме как на редкость масштабный массив предметно-специализированных и интегративных знаний о культуре, большой спектр направлений, течений и подходов к познанию феноменов культуры.
Что касается нашей монографии, то она, как уже подчеркивалось, посвящена формированию информационно-семиотической теории культуры в контексте идей, представлений и методологических принципов постнеклассической науки, в предположении, что это несомненно послужит подъему как уровня теоретичности и фундаментальности, так и функциональности и практической эффективности культурологической науки.
Остается лишь добавить, что социогуманитарные науки ныне озадачены, а их дискурсы детерминированы более всего двумя ключевыми идеями, ознаменовавшими рубеж ХХ – ХХI веков: идеей предстоящего вот-вот «бифуркационного» скачка в нашем цивилизационном развитии (за коим видится новый «лик бытия», в чьих чертах доминируют изменчивость, «сложностность», многообразие во всех своих проявлениях) и идеей «конфликта цивилизации», что, в свою очередь, до предела обостряет проблематику «культурных перспектив» человека. Очевидно, что эти проблемы едва ли не в первую очередь адресуются культурологии.
В итоге складывается такая ситуация, когда, с одной стороны, явно повышается роль и значимость культурологии в системе социально-гуманитарных наук, но, с другой – ставит ее (культурологию) перед необходимостью эффективно взаимодействовать с современными науками о человеке и обществе, ориентированными, прежде всего, на междисциплинарную методологическую стратегию, синтез концептуальных арсеналов естественных и гуманитарных наук, на идеи системного и синергетического подходов, на представления информациологии, обостряя всю проблематику поиска путей и методов дальнейшего развития культурологической науки.
Поиск научной истины, как известно, – это всегда сложный, открытый и по существу нескончаемый процесс, который обречен на неуспех, если он не опирается на креативные идеи и концепции, на прочные теоретико-методологические позиции. Мы убеждены, что именно информационно-семиотическая теория культуры способна стать «ответом» на ключевые вызовы, стоящие сегодня перед культурологической наукой.
В заключение заметим, что коллективные монографии, как известно, бывают двух типов:
– выступающие как результат (плод) продолжительной совместной работы авторов и выражение их «единомыслия» (первый тип);
– являющие собой свод точек зрения некоего круга специалистов по поводу той или иной значимой проблемы науки (второй тип).
Перед
