Кабо-Верде, Сан-Томе и Принсипи. В Экваториальной Гвинее португальский язык является официальным наряду с французским и испанским, в Восточном Тиморе – наряду с языком тетум, а в Макао – наравне с кантонским китайским. И еще Гоа. Это ведь бывшая португальская колония. Там тоже португальский понимают. Что хоть и не принципиально, но все равно приятно. И конечно же на португальским языке говорят в Бразилии. Одна только Бразилия чего стоит! Это ведь половина Южной Америки. Хотя «наша тетя Эльза» наверняка уверена в том, что в Бразилии говорят на бразильском.
Впрочем, если бы я рассказала о настоящей причине своего выбора, то у виска покрутила бы не только моя двоюродная бабушка Эльза, но и вы, уважаемый читатель. Потому что она иррациональна настолько, насколько только можно себе представить.
Глава 2
Когда началась вся эта история? Первого апреля. День юмора, будь он неладен.
«Я тебя больше не люблю!» – отправила я эсэмэску Антону.
И тут же получила в ответ: «Я тебя тоже!»
Ну ладно, не любит. Да он жить без меня не может.
«Я пошутила! С первым апреля!»
«А я нет» – таков был лаконичный ответ мужчины, которого я искренне считала почти мужчиной моей мечты.
То, что Антон не шутит, я в тот момент еще не осознала. В смысле в тот момент мне это не пришло в голову даже на уровне нелепого предположения. Потому что Антон… хотя это неважно… или нет, важно, конечно, но об Антоне я расскажу позже. Ну а в тот момент я не сомневалась, что Антон тоже шутит. Он вообще всегда отличался немного странноватым юмором. Но всегда обижался, если я пробовала шутить в его фирменном стиле. Наверное, искренне считал, что в наших отношениях именно ему выдан патент на царапающие душу шутки. Может, и сейчас обиделся? Я набрала его номер. Абонент был недоступен. Мне всегда казалось, что у меня неплохо развита интуиция. Но в тот момент моя интуиция молчала, видимо, решив, что первое апреля – это не просто «день юмора», а календарный выходной для всех. В том числе и для нее, моей интуиции. Хотя дело даже не в интуиции. А в том, что на протяжении всех пяти лет наших отношений, начиная с самого первого дня знакомства, я не боялась потерять Антона. Это он боялся потерять меня. А я его нет. Это странно звучит, но я всегда знала, что в наших отношениях это он – тот, кто любит немного больше. И, что звучит не менее странно, меня это никогда не напрягало. Скорее наоборот, казалось залогом стабильности нашего союза. Его нерушимости. Это сейчас мне отношения, где один любит, а другой позволяет себя любить, кажутся ненормальными. И я даже готова встать на самую высокую трибуну мира, хлопнуть по ней башмаком от Вивьен Вествуд и громко прокричать в микрофон: «Люди! Вы слышите меня? Это! Ненормально!» А тогда я так не считала. И поэтому проглядела тот самый момент (или это был день? или час? или минута?), в который наши отношения начали плавный спуск в никуда. Но в тот момент я еще не догадывалась об этом
