что не солгал. Он соблюдал осторожность: так обычно действуют те, кто боится, что настоящий кашель, избавляющий от мокроты, будет непомерно болезненным. Этот недуг был герцогу знаком. Затем существо приложило тыльную сторону ладони ко рту, вздохнуло – и подняло глаза, встречаясь взглядом с герцогом. Когда человек-дракон уронил руку, цепи, сковывавшие его запястья, зазвенели. Глаза у него казались человеческими, однако когда его привели в зал, они све-тились, как у кошки, и поблескивали синевой в пламени – свечей.
– Молчать! – рыкнул Эллик на пленника. – Быстро встань перед герцогом на колени!
Он дал волю своей досаде, дернув цепь человека-дракона. Раб пошатнулся, рухнул на пол и едва не повалился ничком.
Шлепнувшись, человек-дракон вскрикнул, с трудом выпрямился и застыл, приняв коленопреклоненную позу. Он покосился на Эллика с ненавистью.
Канцлер замахнулся кулаком, но герцог вмешался:
– Значит, оно способно разговаривать? Не мешай ему, канцлер. Я хочу развлечься.
Герцог понял, что Эллика это не обрадовало. Тем больше оснований выслушать то, что скажет человек-дракон.
Покрытый чешуей человек снова откашлялся, но голос его все равно звучал хрипло. Его любезность была той, что свойственна бедолагам, находящимся на грани безумия. Герцогу были известны эти последние попытки уцепиться за нормальность. Почему отчаявшиеся люди считают, будто логика и правила поведения могут вернуть их к той жизни, которой уже не существует?
– Меня зовут Сельден Вестрит, я из семьи купцов из Удачного. Я – приемный сын семьи Хупрус, торговцев из Дождевых чащоб и певец дракона Тинтальи. Но, возможно, вы уже в курсе? – Он с надеждой заглянул в лицо герцога. Не найдя там никаких подтверждений, он продолжил: – Тинталья избрала меня на служение ей, и я был счастлив. Она дала мне поручение. Тинталья велела мне отправиться в путь и постараться найти других драконов или услышать истории о них. Я согласился. Я присоединился к одной группе торговцев. Я путешествовал из любви к дракону, а они отправились в дорогу в надежде завоевать ее расположение и каким-то образом превратить ее благосклонность в деньги. Но куда бы мы ни приезжали, наши попытки оказывались бесплодными. Многие захотели вернуться, но я был уверен, что мне нельзя сдаваться.
Он еще раз всмотрелся в бесстрастное лицо правителя, надеясь достучаться до герцога, обнаружить сочувствие или интерес. Герцог не позволил своему любопытству хоть как-то проявиться.
– В итоге мои собственные спутники меня предали, – произнес человек-дракон после паузы. – Торговцы отмахнулись от нашей цели. Наверное, они решили, что я спровоцировал их на глупое предприятие, из-за которого они лишились собственных денег и прибыли. В следующем порту они украли все, что у меня было, и продали меня как раба. Мои новые владельцы увезли меня далеко на юг и показывали на ярмарках и базарах, на перекрестках торговых путей. А потом я им наскучил, заболел,
