новую сигарету.
– Крутой бизнес у тебя, но сезонный. Плохо. Две-три партии привёз, и всё, кирдык. Потом-то что делать?
– Дорогой! Ясно, что сезон. Всё в жизни сезонно, вроде вот сегодня мужик, оп, и уже дед! Лук осенью привожу партии две. Весной ещё пару партий, потом, смотри, картошка-маркошка киргизская с апреля по июнь вези, если силы есть, затем сразу перчик-мерчик сладкий – ещё пару ходок делаешь и июль-август арбуз-дыню возишь. А какой персик нежный, э, брат, с Узбекистана, – пассажир, причмокнув губами, закатил глаза, – партию можно успеть, и луком с капустой заканчиваешь, глядишь, снег пошёл – ноябрь. А там отдыха-то остаётся полтора месяца, не больше, и снова лук. Не бизнес – рахат-лукум, успевай только деньги считать, – пассажир в конце длинной речи несколько раз прищёлкнул языком, закачал головой, сладко зажмурив миндалевидные глаза.
– И что, целый год как белка крутишься, и бабки только в конце поднимаешь? – прервал затянувшееся молчание Алексей, открыв окно в попытке выветрить дым, разъевший глаза и вызывающий спазмы в горле.
– Да, всё в товаре. Чуть дёрнешь на еду, маленько-маленько семье отправить, – азербайджанец, прищурив глаза, упёрся хитрым взглядом в водителя и продолжил.
– Ты не думай, что убытки, дом у меня свой, КамАЗ свой, сыну дом отстроил, дочери дом строю. Тандыр-мандыр строю, чтоб лепёшку нежный продавать, люди круглый год у меня работают. Деньги со всех сторон идут, – сладко вещал новый знакомый, постоянно курил, показывал свои несметные богатства, широко разводя короткие руки. С его слов, всего у него было много, и эти избытком он может чуть-чуть, самую малость поделится с хорошим человеком-водителем.
– Слушай, а звать-то тебя как, может обсудим совместную темку? – Алексей принял боевую стойку, внутренне сжавшись и приготовившись принять отказ.
– Онур зовут, я турок настоящий, не какой-то там… казах.
– Базара нет, ты прямо самый сенокос, турок. Я еду, вижу, ба! Турок! Сразу по тормозам, видно, чел деловой, не просто так, при бабках, – Алексей, носивший фамилию Орлов, почуяв добычу, сразу вошёл в пике.
Онур оценивающе окинул водителя взглядом и оскалил крупные жёлтые зубы в улыбке.
– Слушай, брат, у меня есть деньги на две шаланды лука. Лучше для большей прибыли четыре-пять шаланд-маланд. Могу взять в долю, – Онур протянул руку в знак заключения договорённости, Алексей пожал жёсткую со следами въевшейся грязи ладонь нового знакомого.
Из дальнейшего монолога турка стало понятно, что шаланды – это 12-метровые полуприцепы. Если Алексей входит в бизнес с настоящим высокопробным коммерсантом, имеющим подвязки по всему Казахстану, то он сможет его, так и быть, взять в долю, при условии вложения денег минимум в 3 шаланды лука. Со слов Онура получалось, что вопрос партнёрства не прибылен для него, он делает лишь поблажку русскому. Берёт его в компаньоны в память о СССР и дружбе народов. Подумав,
