больше всего претензий к книгам (в том числе и к моим) касается чистоты языка? Причем под чистотой и правильностью понимается именно тщательнейшая прополка от всех сорняков. Вернее, сорняков всех видов: от лишних местоимений до однокоренных слов в одном абзаце.
Дело в том, что прополка – самое простое и самое понятное средство улучшения текста. Отсюда понятно, что ею овладевают в первую очередь. Овладевают, можно сказать, массово.
Но, как мы знаем, абсолютное большинство на этом и останавливается. Более сложное даже понять трудно, тем более – выполнить. Так и остаются на всю жизнь с прекрасно выполненным и тщательно заученным уроком: текст нужно пропалывать!
И это хорошо. И хорошо, что сами пишут рассказы, пусть с дряблой идеей и на заезженную тему, но все-таки пишут, а не воруют, не грабят киоски.
Более того, в девяноста девяти случаях они правы, когда разбирают выставленные в инете рассказы новичков и отказывают им в праве на жизнь из-за неряшливого языка.
Неправы бывают редко, и только в том случае, когда берутся на основе хорошо выученного урока из первого класса судить о вещах, которые идут классом намного выше. И хотя все их аргументы звучат умно и безукоризненно, но есть в них большая неправда. Когда речь идет о вещах действительно больших и глубоких, то такая мелочь, как тщательно выполотая грядочка, не аргумент. У гениев нет грядочек, у них огромные поля, где разбивают цветущие сады, а мелкие сорняки под ногами проходят незамеченными.
Как-то читал у каких-то умников, что Толстой, мол, писал слабо, ему даже нобелевку не дали. Учите матчасть, детсадовцы! Когда первую Нобелевскую премию предложили Льву Толстому, он пренебрежительно отмахнулся: ребята, не смешите! Я – Толстой, а вы мне премию. Несерьезно.
У всех, подчеркиваю, у всех великих и величайших писателей – невычищенный язык. Исключение разве что Бунин, которому Нобелевскую премию дали за антисоветские вещи, а популярность в России приобрел опять же как антисоветчик. А как только советская власть рухнула, начисто исчез интерес и к Бунину. Как, впрочем, и к другим авторам, чья популярность держалась не на литературных достоинствах, а на умении показывать фигу в кармане.
Однако выше написанное не значит, что язык чистить не нужно. Чистить его необходимо! Много, тщательно!.. Но в какой-то момент нужно останавливаться, ибо этот процесс бесконечен, сдавать рукопись в издательство и начинать новую вещь.
С новыми темами. Новыми идеями. Новыми образами.
Как вы помните, Азимов написал свыше пятисот книг. Это много, даже очень много, но никого не удивляет, и никто не кричит, что на него пахали негры.
Лопе де Вега написал свыше четырех тысяч пьес, и тоже никто ни разу не сказал, что за него писали негры. Жоржа Сименона называли автором тысячи и одного романа, и тоже ни одного обвинения насчет негров. Да и понятно: американец, испанец, француз… Это же не криворукий и вечно пьяный русский, что не только писать не умеет,
