под морг, ему удалось только на следующий день.
В такую жару трупы долго хранить было невозможно, вот и сейчас едва войдя в слабо освещаемый «предбанник», Виктор ощутил ни с чем не сравнимый въедливый и сладковатый запах начавшего разлагаться трупа. Успев вдоволь насладиться ароматами живой мертвечины, Никитин мог с точностью утверждать, что обратившийся труп и «свеженький» отчетливо отличались по запаху, а потому полагаться не только зрение и слух, но еще и обоняние стало входить в привычку. И уже пару раз спасало ему жизнь.
Воздух в «предбаннике» был густой словно кисель, и в этот кисель из трупной вони, запаха спирта и формалина Виктор и окунулся, прекрасно понимая, что после посещения морга придется перестирывать всю одежду, иначе парни со свету сживут. Да и самому тоже будет не комильфо благоухать на всю округу – люди ж шарахаться начнут, а собаки нервно подвывать. А в темноте если не ответить патрулю, то и за зомбака могут принять да пулей меж глаз наградить.
Не успел Виктор в деталях представить вышеописанную картинку, как ему навстречу из соседнего помещения вышел старик лет семидесяти, одетый, как и большинство местных в камуфляж, хоть и весьма застиранный на вид, переживший не один десяток лет.
– Слушаю вас, молодой человек.
– Добрый день. Я – капитан Виктор Никитин, исполняющий обязанности начальника особого отдела, – при этих словах старичок едва ли не по стойке смирно вытянулся, словно должность, на которую Виктора совсем недавно назначили, сработала как триггер. Все же почтение к органам у людей старшего поколения въелось на подкорку. Ну да Виктору это было только на руку.
– Мне нужно осмотреть трупы, доставленные сегодня.
– Так точно! Сделаем! Следуйте за мной. Я так и знал, что их еще будут осматривать, так что пока не спешили утилизировать.
– Это правильно. Хотя аромат такой у вас…
– Ну а что ж поделаешь. Издержки профессии. – Старик из бокового кармана брюк вынул носовой платок веселой расцветочки, оттуда же появилась на свет небольшая бутылочка с желтоватой жидкостью, оказавшейся не чем иным, как дешевым одеколоном. После чего щедро окропил платок этой ядреной субстанцией, своим ароматом отогнавшей даже приевшийся трупный запах, и протянул платок Виктору.
– Мое ноу-хау!
– Чего? – не понял сразу Виктор.
– Через платок дышите, говорю. Эта дрянь такая вонючая, что даже трупняки не пробьются.
Виктор платок принял и поблагодарил.
– А вы? – прогундосил он сквозь платок, чувствуя, как теперь от «духалона» начинают слезиться глаза.
– А я привычный! – махнул рукой старичок и бодренько направился в сторону старенькой двойной двери, в несколько слоев крашенной белой краской, открыл ее и приглашающим жестом позвал за собой Виктора.
– Вот там ваши, в том углу свалены. Сейчас я фонарь найду, а то темновато здесь.
– Да, есть немного…
Чтобы
