История гласит, что всегда строились теории заговоров, и этих «разрушителей легенд» – обыкновенно бездельников или сопляков – мы ловили за шкирку в Промежуточной зоне, а после отправляли на трехнедельный карантин. Но те ребята лезли с конкретной целью – достать заражённый образец. Океанскую воду. На них были самопальные костюмы химзащиты, да и выглядела эта группка из трёх человек не настолько пугающе, чтобы мы могли принять их всерьёз. И мы просчитались.
Я в той вылазке не участвовала – проходила реабилитацию, но я следила за событиями вместе с техниками. У тех ребят было оружие. Крейг, парень из боевой группы прибыл в лабораторию в разгерметизированном костюме – с дыркой от пули. Через неделю он умер. Нарушители погибли на два дня раньше, впав перед этим в кому. Мы не смогли взять у них показания, не успели расколоть. Но одно мы знали почти наверняка: кому-то были нужны образцы с максимальной концентрацией токсинов – токсонит. Кому и для чего – выяснением этого занимались аналитики, они выдвинули два десятка теорий, ни одна из которых не внушала абсолютно никакого оптимизма. Внутри Подразделения мы назвали этот случай «Делом Крэйга». Так мы берегли память о погибшем коллеге.
Дэмиан Браунинг, по-видимому, прорабатывал один из таких сценариев.
– Хорошо, я выделю людей для…
«Внимание! Угроза заражения! Внимание! Угроза заражения!»
Ясный, концентрированный голос с потолка перебил Максвелла. За голосом последовала короткая сирена. Мы разом встали со своих мест, переглянулись. Послание повторилось, повторилась сирена, к какофонии звуков прибавился лёгкий пар, исходящий из датчиков противопожарной системы. Пар подавался для усиления эффекта паники. Чтобы натренировать нас с паникой справляться.
Это были учения. Они происходили раз в двадцать один день и были отработаны до автоматизма.
– Спокойно собираемся в коридоре и следуем в бункер, – скомандовал Максвелл, еле слышно буркнув, – раз уж такое дело.
Он не любил, когда прерывали совещания.
Я вышла из кабинета вслед за Максвеллом – Уилсон и Браунинг пропустили меня вперёд. В коридоре среди равнодушно-недовольных лиц ярко выделялось испуганное лицо Дебби Левицки. Эта «тренировка» была для неё первой. Я невольно усмехнулась, когда она подбежала к Браунингу и вцепилась ему в рукав. Это было мило. Мило смотреть со стороны на зарождающиеся отношения.
Мы выстроились организованной толпой по два человека в ряд. Со мной встал Уилсон. Что-то проговорив по коммутатору – наверное, своим парням на нижнем ярусе – он повернулся ко мне и осветил меня простоватой улыбкой техасского фермера. Если б в Техасе ещё были фермы. Следуя инструкции, мы оба приготовили пистолеты.
– Нам тоже не помешало бы оружие. Случись что, мой отдел пойдёт, как беззащитное стадо, – Браунинг, стоявший вместе с Левицки перед нами, обернулся. Его лицо пересекала хитрая ухмылка. Дебби взглянула на него снизу-вверх
