не видит, – улыбнулся тот. Есаул затянулся папиросой: – Есть ещё в полку кто из чагановских?
– Фёдор Басов и Николай Девяткин в первой сотне служат, – Андрей слегка расслабился
– Митька Краснов, брательник мой двоюрный, опять в десятый полк угодил, – Колотов щелчком выкинул окурок. Проследив его полёт, спросил: – Ну а твои братья, где служат?
– Прохор после ранения списан со службы подчистую. С младшим братом, Фёдором, мы в один день призвались, но куда он попал, пока не знаю.
– А я можно сказать с корабля на бал угодил, – Колотов достал носовой платок, снял фуражку и вытер пот со лба, солнце стало сильно припекать: – Только в академии Генерального штаба отучился, и началась война. Прибыл в дивизию, а генерал Кауфман отправил меня командовать школой подхорунжих16. Кауфман считает, что война будет долгой и кровопролитной, потому возникнет нехватка офицеров.
– Не хотелось бы такой войны, – вздохнул Андрей.
– Ну, нас не спросят, – усмехнулся Колотов. Он хлопнул себя по лбу: – Слушай Андрей, ты же институт закончил!
– Так точно, – кивнул тот, – политехнический в Санкт-Петербурге.
– Тебе образованному, сам Бог велел офицером быть! – рассмеялся Колотов. Он хлопнул Андрея по плечу: – Я тебя из полка в свою школу отзову.
– А в газетах пишут, война недолгой будет, и мы скоро победим.
– Вот от этих газетчиков все беды! – воскликнул Колотов. – В Петербуге все газеты трубят: «Мы победим! Государь вышел из Зимнего дворца, и народ бросился к нему, руки целовать. Да здравствует Государь!»
Колотов сплюнул:
– Забыли как сами же его девять лет назад «царём – кровопийцей» окрестили. Всему виной газетчики! В пятом году, они народ смущали своими статейками и революция случилась. Сейчас эти шелкопёры верноподданными патриотами стали.
– Интересно, только в России народ войне рад? – Андрей сдвинул фуражку на затылок.
Колотов задумался, снова достал портсигар из кителя. Сунул папиросу в рот, потом спохватился и предложил Андрею. Балакирев отказался, а есаул, закурив, сказал:
– Мне кажется, все люди в Европе с ума сошли, не только мы в России.
Затянувшись, грустно усмехнулся:
– Небось, в Берлине народ тоже кайзеру руки лобзает!
Глава 2
То, что творилось в августе 1914 года в Берлине, впоследствии литераторы и политики назовут «Августовскими переживаниями». Во всех газетах было напечатано сообщение о том, что Германия объявила войну России. Народ взвыл от восторга!
Четвёртого августа кайзер Вильгельм II с балкона Берлинского замка, выступая перед толпой, заявил:
– Я не признаю больше никаких партий! Для меня теперь существуют только немцы!
Не отставали о других и социал-демократические газеты, до этого выступавшие против войны. Теперь они призывали к единению нации
Подхорунжий – офицерский чин в казачьих войсках, приравненный к званию прапорщик в пехоте и артиллерии. Звание подхорунжего, так же как и чин прапорщика, присваивалось только в военное время, не кадровым офицерам. Следующее звание: хорунжий в казачьих войсках, подпоручик в артиллерии или пехоте, и корнет в кавалерии, присваивались через год, либо ранее, по представлению командира полка.
