В одном из писем он прислал фото с места работы: одетый в широкие шорты и пеструю гавайскую рубаху, босоногий, загоревший и улыбающийся во весь рот Иван обнимал за талию симпатичную азиатку, облаченную в белую майку и цветастую юбку. За спинами счастливой парочки синел океан, отделенный от такого же синего неба лишь зеленоватой линией горизонта. Глядя на фото, я непроизвольно улыбнулся, ну хоть кто-то, наконец, обрел свое личное счастье.
Осень закончилась, наступил первый месяц зимы, стало холодно и ветрено, а с низкого неба уже срывались редкие снежинки. Несмотря на мерзкую погоду, я каждое утро бегал в парке, мне казалось, что стоит мне пропустить хоть один день и случится непоправимое, именно в этот день Драку придет в голову искать меня. Надежда встретить Эсмириль и ее брата таяла с каждым днем. Приближались праздники, и я с ужасом стал задумываться, что буду делать с таким количеством выходных дней. Работа хоть как-то отвлекает, в крайнем случае, возьму несколько заказов, чтобы не изнывать от навязчивых мыслей дома. В мастерской я почти ни с кем не разговаривал, иногда перебрасываясь парой слов с Тором, за традиционным распитием «кофея». Он не спрашивал, что со мной твориться, но украдкой бросал на меня сочувственные взгляды и сокрушенно качал головой.
В середине месяца высшие силы решили, что настала пора разнообразить мое унылое существование и подкинули мне очередной нежданный сюрприз. В один из вечеров раздался телефонный звонок, и голос моей дорогой родительницы сообщил, что она собирается навестить единственного сына и провести праздники вместе. Ее муж приедет позже, и мы сможем отметить рождество в узком семейном кругу. Моего мнения по поводу празднования никто не спрашивал.
Мама прибыла, как и обещала, я встретил ее в аэропорту и она без умолку трещала всю дорогу до дома, вываливая на меня новости о совершенно незнакомых мне людях, перемежая их восклицаниями об изменениях, которые произошли с городом за несколько лет ее отсутствия.
– Ой, Никки, какая же я была дура, что не осталась с Иваном! – провозгласила она, войдя в квартиру, и окинув хозяйским взглядом коридор и лестницу на второй этаж – Жила бы как на курорте! Он такой замечательный, фантастика! – экзальтированно восклицала она, снимая ярко-синее пальто и разматывая длинный розовый шарф. Все это она, не глядя, сунула мне в руки. Под пальто на ней было пронзительно-зеленое облегающее платье и кирпично-красная кофточка.
Я поморщился, терпеть не могу, когда меня называют Никки и пристроил мамин гардероб на вешалку. С нашей последней встречи несколько лет назад мама совсем не изменилась и осталась все такой же слегка полноватой, но фигуристой, с кудрявыми крашеными рыжими волосами и ярким макияжем. Сколько я себя помнил, мама всегда одевалась исключительно в платья, брюк в ее гардеробе не было, так же как и обуви на плоской подошве. Даже домашние тапочки были на каблуке.
– А где я буду спать? Ой, какой прелестный котик! А как его зовут?
