регенерацию. Запах напитка был ужасающий и практически всегда алкогольный, а сам алкоголь в этих коктейлях попадался самый разнообразный.
Платону регенерация была не нужна, поэтому жидкость его не заинтересовала, а девушка не сильно настаивала на его приёме. Сказала, что Платону это необязательно.
Имперский егерь не был специалистом по алкогольным напиткам, но вот отставному гранд-прапорщику приходилось пробовать всякое. От дедовской семидесятипятиградусной брусничной настойки до достаточно экзотической на африканском континенте водки со змеёй внутри.
Откуда такая нарядная бутылка взялась за походно-праздничным столом, никто из сослуживцев Платона особенно не вникал – накатили и забыли. Тем более, что досталось каждому по напёрстку, а право выпить они в тот вечер имели полное и законное: и обмывали награды, и поминали погибших. На войне эти два события случаются достаточно часто и не менее часто одновременно.
Ах, простите! Конечно же, не на войне, а на миротворческой операции объединённого мирового альянса, а по-простому МООМА. Некоторые шутники называли этот бардак «грёбанной мамой», но у пластунов сие название не прижилось.
Хорошо, что тогда заспиртованным червяком не закусили. Повезло ему – Сашка Воронецкий грозился, но выковырять рептилию, не повредив её хорошо продезинфицированной шкурки, так и не смог. Словом, скинули бутылку с невольным пленником под стол, а наутро денщик со всем остальным мусором выкинул пустую стекляшку от греха подальше – с похмелья господа офицеры могли вспомнить об опрометчиво данном обещании и червяку точно бы не поздоровилось.
Ротмистр Воронецкий имел репутацию человека, всегда выполняющего свои слова, и закусить или позавтракать хорошо проспиртованной змейкой мог влегкую (или похмелиться – это уж как пойдёт). Тем более, что обычными змеями лихой ротмистр никогда не брезговал.
В рейдах и разведках чего только жрать не приходилось. Бывало, что и живьём, а уж в сыром или полупрожаренном виде столько змей да ящериц сгинуло в бездонных утробах пластунов, что на приличный серпентарий наберётся.
Эту историю и несколько других смешных случаев Платон рассказал незнакомке в лицах, и она долго и заливисто хохотала над находчивыми пластунами. Рассказывал, разумеется, без всяких кровавых подробностей вроде вываленных осколками кишок, отрубленных конечностей или сожжённых акциями устрашения африканских селений и мелких племён.
К примеру, за применение того же «Молота Аллаха» виновников выжигали всех до единого без какого-либо исключения. Вместе с многочисленными жёнами и новорождёнными детьми. Да и соседям фанатиков отвешивали огнесмесей и фугасных подарков без всякой жалости или сожаления.
В общем, вечер прошёл, как говорят, в тёплой и дружеской обстановке – понарассказывали друг другу сказок и, поужинав продуктовыми комплектами внешников, надо сказать, совсем недурственными на вкус,
