не буду больше так шутить. Перестань хлюпать носом, и пойдем обедать, я покажу нашу студенческую столовую.
– А ликантроп?
– Его зовут тан Лоуренс Катц мак-Нимрод О'Шверн. Если бы ты не витала в облаках, то слышала бы, как он представляется. Ты права, г-н тан Лоуренс – уникальное явление и достоин всяческого внимания. Франтишек, ты как считаешь?
– А что я? – пробасил Франтишек, – У нас в горах таких нет. Сейчас нет. Но говорят, раньше были.
– Вот и повод, – продолжал гнуть свою линию Поль, – предложу ему показать столовую. Пойдемте, копуши, а то упустим нашего котика.
Мы его не упустили. Когда мы вывалились из дверей, то узрели картину, уместную для театральной сцены. Г-н Катц стоял ровно посередине коридора, задумчиво глядя в окно, и положив руку на эфес шпаги.
Пока мы сидели в аудитории, мне было не видно, что он при шпаге. Ношение личного оружия является одной из студенческих привилегий. Но среди первокурсников с мечом или саблей никто не явился. Перевязь от меча на современный пиджак не положишь, здесь мода нас победила. Под меч нужен мундир или камзол. Собственно, на г-не Катце и красовался классический камзол лилового сукна. Тан Лоуренс носил свой наряд и оружие совершенно естественно и элегантно.
Было заметно, что его сторонились. Похоже, что ликантроп в Университете вызывал недоумение. Не зная, как отнестись к такому явлению, его настороженно избегали. Студенты либо огибали оборотня, направляясь к выходу, либо никуда не торопились, – собирались группами, беседовали.
Вокруг Яны Понятовской собралась небольшая толпа. Яночку это вполне устраивало. Она была хищно небрежна. Раздав своим кавалерам веер, сумочку и перчатки, сейчас она непринужденно беседовала то с одним, то с другим, поблескивая глазами и мило посмеиваясь. До насмешек над оборотнем им оставалось немного, уже доносились приглушенные смешки в его сторону.
У противоположной стены, как бы в пику Яне, г-н Мария Гранде также оказалась в центре компании. Три девушки, видимо подруги Гранде, носили черные пиджаки поверх платьев. Сама же г-н Мария Гранде щеголяла в мужской фрачной паре и вертела в руке трость. Ее выдавали плечи, слишком узкие для юноши.
Поль тем временем разглядывал Катца.
– А он – смелый парень, – хмыкнул Поль, кивая на оборотня, – и, похоже, не дурак подраться. Всей своей позой – и растопыренными локтями, и местом, где он встал поперек прохода, – оборотень как бы подначивал: «Ну, кто рискнет?»
Поль решительно направился прямо к Катцу:
– Г-н тан Лоуренс, рад знакомству с Вами. Мое имя – Поль Дюбуа.
Ликантроп обернулся за мгновение до того, и теперь смотрел на Поля:
– Г-н Поль Дюбуа, – ответил он, слегка растягивая слова, – если Вы рады нашему знакомству? – здесь оборотень сделал вопросительную паузу.
– Да, я предлагаю свою дружбу, г-н тан Лоуренс.
– В таком случае я тоже рад нашему знакомству. У людей это принято скреплять
