подняла на него глаза и встретила ответный пристальный взгляд.
– И что же именно вам нужно?
Темно-карие глаза сверкнули, губы чуть дрогнули в улыбке, но тон голоса остался предельно серьезным.
– Я хочу, чтобы этот кинжал верно служил своему владельцу. Ваша мать, леди Ада попросила меня изготовить чаши и нанести на них особый узор и знаки. Это ведь не обычные рисунки, так ведь?
Ева не стала спорить с очевидным, она уже поняла, о чем он хочет попросить.
– Да, не обычные. Это руны. Они нужны для усиления свойств того, что будет находится потом в этой чаше.
Нортон кивнул, довольный верностью своей догадки.
– Я подумал, что, может быть, есть особые знаки или узоры, которые можно нанести на оружие?
Ева молчала, обдумывая его вопрос. Она понимала, что он знает, кем является она сама и ее мать, но насколько далеко она может посвятить его в свои знания, и нужно ли это делать?
Нортон, казалось, понял ее сомнения.
– Я встречал на оружии разные рисунки, которые по мнению их хозяев, делали их ножи или мечи более верными, а им самим придавали храбрости или делали неуязвимыми. Это действительно возможно?
– Да, такие знаки есть.
Ева решила удовлетворить его любопытство.
– Я нарисую вам несколько знаков, которые вы можете изобразить на лезвии.
Девушка взяла перо, обмакнула его в чернильницу, стоявшую на небольшом столике у окна, и начертила на пергаменте несколько знаков.
– Вот, нарисовать это будет несложно.
Нортон взял протянутый ею лист бумаги и бросил на него беглый взгляд.
– Я знаю эти знаки, – удивленно сказал он. – Мой отец иногда пользуется ими, высекает на мечах.
– Ничего другого вам не требуется. – Ева была категорична, и Нортону пришлось смириться.
– Благодарю, миледи. А что насчет камней на рукоятке?
Ева чуть нахмурилась.
– Лучше украсить ножны, рукоятка пусть будет просто удобной.
Нортон кивнул, соглашаясь.
Девушка вновь почувствовала неловкость. Они стояли слишком близко друг к другу, от жара огня ее лицо запылало.
– Мне пора идти, – сказала она. – Дайте мне мои чаши.
Нортон отошел к стене, к полке, висевшей на ней. Он снял с нее две металлические чаши – широкие и почти плоские. Стенки посуды были исчерчены рунами. Мужчина передал заказ девушке. Она поблагодарила и в ответ отдала ему небольшой мешочек с монетами – плата за работу. Ева повернулась к выходу, чтобы уйти, но Нортон неожиданно тихо окликнул ее:
– Ева!
Ее удивила его фамильярность, раньше он не позволял себе такого. Почему он решил, что может называть ее просто по имени? Ева резко повернулась, прозрачные зеленые глаза чуть сузились. Под ее пристальным ледяным взглядом мужчина стушевался. Он больше не выглядел ни дерзким, ни самоуверенным. Он неосознанно сделал несколько шагов назад, пока не наткнулся
