опасность доставила и ему немало тревоги.
Джессика принялась тихо выговаривать Дункану:
– Не надо было идти на такой риск, Дункан.
Мастеру фехтования, собственно, нечего было возразить на этот упрек. Он опустил глаза и принялся мучительно подбирать слова, но его выручил Пол:
– Мы вернулись, мама! Я очень многому научился всего за какой-то час… – Он стер с лица струи дождя, заливавшего глаза. – В один прекрасный день я, возможно, попаду в шторм, и ты будешь знать, что мне удастся с ним справиться.
Любой человек способен убить другого… или самого себя.
В школе Матерей Ордена Бинэ Гессерит на планете Уаллах IX на медицинской койке лежала, трудно и хрипло дыша, древняя старуха, раздавленная тяжестью своих видений и преклонного возраста. Лезия, Мать Квизаца Ордена, обладала поразительной способностью воочию видеть все здание, весь гештальт гигантской селекционной программы Общины сестер; она представляла себе все нити, все родословные, все тупики, прозревала надежду там, где ее не видели другие сестры.
Она медленно умирала, напичканная меланжем; благодаря неслыханным способам поддержания жизни она уже давно переступила все мыслимые пределы продолжительности человеческой жизни. Но Орден Бинэ Гессерит считал необходимым поддерживать в старухе искру жизни, ибо Лезия владела уникальным и жизненно важным даром – даром, который было трудно передать другим.
Лезия была опасна, переменчива и иррациональна.
Верховная Мать Харишка вошла в секретный отсек на третьем этаже медицинского корпуса, где в изоляции и под охраной пребывала Лезия – от нее надо было защитить других сестер. Верховная Мать подошла к послушнице, охранявшей запертую дверь, и они заговорили шепотом, чтобы не потревожить находившуюся в палате старуху.
Харишка молча кивнула в сторону двери, и послушница сняла заграждение и засовы. Верховная Мать скользнула в пропахшее тленом помещение и, неслышно ступая по темному деревянному полу, приблизилась к широкой кровати, на которой спала Лезия. У старухи было поразительно юное лицо, но тело было иссушенным, а руки покрыты пятнами и морщинами. Харишка видела старые изображения подруги. В прошлом Лезия была Мастером скрещивания и постепенно поднялась по карьерной лестнице до руководительницы программы. Лезия до сих пор сохраняла остатки былой красоты.
В палату неслышно вошла полная сестра с записывающим аппаратом. Она подошла к Лезии и склонилась над ней, направив на старуху объектив, чтобы записывать мимику и слова, которые она, возможно, произнесет, очнувшись от своего кататонического ступора.
Харишка несколько минут стояла у кровати, стараясь не шелестеть накидкой и тихо дыша, чтобы не производить лишнего шума. Нельзя было лишать старую подругу ни одного мгновения драгоценного сна. Даже до того, как Харишка стала Верховной
