Усов я не помню.
ЧЕМБЕРС. Одно время я носил усы.
НИКСОН. У многих людей усы.
ЧЕМБЕРС (обращаясь к НИКСОНУ). У вас когда-нибудь были усы?
НИКСОН. Мои усы не имеют отношения к этому разбирательству.
ХИСС. У человека, которого я знал, было больше волос.
ЧЕМБЕРС. Раньше у меня было больше волос.
ХИСС. Опять же, он не был таким…
ЧЕМБЕРС. Каким таким? Симпатичным? Умудренным опытом?
ХИСС. Толстым. Он не был таким толстым.
ЧЕКМБЕРС. Выйдя из партии, я стал питаться гораздо лучше.
ХИСС. Эта личность сильно напоминает человека, которого я, возможно, знал короткий период времени в середине тридцатых годов.
НИКСОН. Того человека звали Карл?
ХИСС. Нет. Его имя было не Карл. Его звали Джордж Кросли. (Обращаясь к ЧЕМБЕРСУ). Вы – Джордж Кросли?
ЧЕМБЕРС. Нет, насколько мне известно. (Смотрит ХИССУ в глаза). Вы, как я понимаю, Элджер Хисс.
ХИСС. Да. Безусловно.
ЧЕМБЕРС. Я вас помню.
НИКСОН. Кто такой Джордж Кросли?
ЧЕМБЕРС. Понятия не имею.
ХИСС. Джордж Кросли – человек, которого я когда-то знал, случайное знакомство, много лет тому назад.
НИКСОН. И вы думаете, что этот человек – Джордж Кросли??
ХИСС. Может он сказать что-нибудь еще?
ЧЕМБЕРС. Меня зовут Уиттейкер Чемберс, и я – старший редактор «Тайм мэгезин». Вся Галлия разделена на три части. Пролетарии всего мира, соединяйтесь. Вам нечего терять, кроме цепей, а приобрести вы можете весь мир. Amo, amas, amat[2].
(Пауза. Они смотрят друг на друга).
ХИСС. Нет у меня уверенности, знаю я этого человека или нет.
ЧЕМБЕРС. Ты знаешь меня, Элджер. Мы вместе были коммунистами.
ХИСС. Вместе мы никем не были.
ЧЕМБЕРС. Это ложь, и ты это знаешь.
ХИСС. Я говорю под протокол. Приглашаю мистера Кросли…
ЧЕМБЕРС. Чемберса. Уиттейкера Чемберса.
ХИСС (направляется к ЧЕМБЕРСУ). Я приглашаю мистера Чемберса или как там еще он называет себя в этот момент, сделать публичное заявление, не под защитой этой комиссии.
ЧЕМБЕРС. Он сейчас меня ударит.
НИКСОН. Не трогайте его.
ХИСС (останавливается в паре футов от ЧЕМБЕРСА, не прикасаясь к нему). Не собираюсь я к нему притрагиваться. Зачем мне к нему притрагиваться?
НИКСОН. Никто здесь никого не трогает.
ХИСС (обращаясь к ЧЕМБЕРСУ). Вам нездоровится?
ЧЕМБЕРС. Я прекрасно себя чувствую, благодарю.
ХИСС. По вам этого не скажешь. Вас трясет. Вы потеете.
ЧЕМБЕРС. Вы слышали? Он только что назвал меня свиньей.
НИКСОН. Мистер Хисс, не называйте его свиньей.
ХИСС. Я не называл его свиньей.
ЧЕМБЕРС. На твоем месте, Элджер, не вел бы я себя так высокомерно по отношению ко мне. Ты все это начал. Не я.
ХИСС. Я ничего не начинал.
Amo, amas, amat – я люблю, ты любишь, он любит (лат.)
