г. (в июне. – О. И.) руководимая им группа проводила раскопки ряда насыпей Теглицкого могильника (Волосовский район Ленинградской области) и осуществила исследование первых погребальных комплексов в небольшой курганной группе, расположенной в 0,5 км от Теглицкого средневекового некрополя.
Ко всем порученным заданиям О. Н. Истомин относился с исключительной добросовестностью и искренней заинтересованностью. Наряду с огромным трудолюбием его отличает глубокая преданность науке, прекрасное знание принципов современной полевой методики.
Ещё в 1977 г. О. Н. Истомин исполнял функции заместителя начальника отряда. Ему вполне можно поручить самостоятельные полевые работы, с которыми, мы можем утверждать, он успешно справится.
О. Н. Истомин является вполне сложившимся специалистом в области полевого изучения средневековых археологических памятников, его летняя археологическая практика заслуживает самой положительной, отличной оценки.
Начальник Ижорской экспедиции ЛОИА АН СССР кандидат исторических наук А. Е. Калинин».
Ещё после третьего курса твёрдо обещано мне было, что получу открытый лист для уж совсем самостоятельной работы. Но до сих пор, как говорится, и конь не валялся. Думаю, можно так сказать. Летом обещается, зима долгая – забывается. А там опять лето: Олег, поехали, пора, мол. Олег поехал, безотказный. Обещанного три года ждут. Известно. Не хочется начальнику меня терять, «удачливую» рабочую силу – с курганом, а то и двумя за день в одиночку управляюсь – в магазине не купишь. Правду говорю, как на духу. Но не в обиде. Как складывается, так, значит, нужно. Для чего-то. Для меня. Не в каком-то явном смысле. В скрытом. Может, когда-нибудь откроется. Дожить бы.
Мы – Александр Евгеньевич, Надежда Викторовна и я – и нынче собирались пойти в разведку по Волосовскому и Кингисеппскому районам Ленинградской области («по следам Рериха, “подпортившего” несколько погребений», хоть и красиво их зарисовавшего), поискать курганные могильники и жальники, уже и маршрут на карте наметили. До середины сентября. Здесь работы ещё на неделю. Но недели две назад произошло неординарное событие.
У всех был выходной. Кто-то куда-то уехал, кто-то куда-то ушёл, кто-то остался на базе отсыпаться. А я подался на раскоп. И что-то дёрнуло меня внедриться в стенку, возле самого материка, ножом немного ковырнул. И обнаружил клад, как после оказалось. Сначала увидел бронзовый, подумал, что золотой, ключ в виде одноглазого бога Одина, на макушке которого сидят два ворона. Я, как собака, добывающая в норе барсука, заскулил глухо. Полез ножом глубже – дальше больше.
Так, поскуливая, и побежал в лагерь. Кое-как, сбиваясь на стон, объяснил Александру Евгеньевичу, в чём дело и что ему обязательно и неотложно нужно идти со мной на раскоп.
А там уж было…
Выписал я себе после в свой «археологический» блокнот из полевого дневника Александра Евгеньевича.
«В пределах исследованного участка (в том
