возможно их сорвать и долго разминать пальцами.
“Мастера Сафинии, узнаю их работу”, – произнес Александр, проведя рукой по полотну врат.
Несколько колонн, увитых узорами, поддерживали массивный козырёк, покрытый деревянной черепицей. Резной фронтон изогнулся, словно шея лебедя. Скат козырька уподобился двум ладоням, что сошлись в надежде уберечь от невзгод нечто ценное. Будь то птица или человек с цветком в руке и теплом в сердце.
Но сейчас время было не подходящее для любования красотами мастеров. Группа воинов ступила на широкое крыльцо. Ворота распахнулись, впуская внутрь людей. Просторный зал предстал пред ними. Множество окон в верхней части стен связывали его с окружающим миром. Бледнеющая ночь окрасила стёкла в темно-синий цвет, заполнив помещение и окутав всё, что в нём находилось бледным, тусклым светом. На полу был расстелен тканый ковер с длинным ворсом. Его красочный рисунок отображал начало некоторой истории, случившейся в этих краях. Она не обрывалась, наоборот продолжалась на других полотнах, что были развешаны на стенах.
“Ждите здесь”, – произнёс Гореслав, дойдя до середины зала.
Развернувшись, он скрылся во мраке правого коридора, уходящего прямо. Витязи встали неподвижно сзади, по леву и правую сторону от Александра. Вскоре тишину нарушил шум шагов приближающихся людей. С левого коридора выбежали двое со светильниками. И тут же часть помещения ожила, обрела свои цвета под действием ярких, жёлтых лучей. Следом за ними, но уже с правого коридора в сопровождении Гореслава появился могучий воин. Правой рукой он сжимал рукоять меча, покоящегося в ножнах. На плечи накинут плащ из шерстяной рогожки с мехом лисицы. Лоб опоясывала тонкая серебристая нить металла. Это был Владимир. Сердито взглянув на гостя, мужчина воссел в недавно появившееся в этом зале высокое кресло. Двое со светильниками хотели, было зажечь большие чаши для яркости света, но Владимир, находясь на возвышении, остановил их.
“Не стоит! – повелел он. – Думаю, разговор будет кратким”.
“Я не узнаю тебя, Владимир. Ты ли это, тот ли воин, что давал клятву в верности королю и королеве Мериаречья?! Прежде не было у тебя никакого трона, – заметил молодой человек. – Разговор проходил наравне с другими”.
“И что с того, что он у меня теперь есть?!”
“А то, что государь в нашем королевстве один! И это не ты!”
“Истинна, не я, – гулко, словно бы издалека отозвался Владимир. – Верно государь у нас один, но ты посмотри вокруг. Нелегко стало нынче. Природа стремительно меняется, и суровый край стал ещё более жестоким по отношению к человеку. Времена и условия диктуют решения”.
“Слова твои не оправдание и не объяснение тому, почему ты решил возложить на себя титул Владыки и фактически стать единоличным королем земель Снегорода”.
“Я и не собираюсь оправдываться! – воскликнул северный король, поднявшись с трона. – Где Снегород, а где Сафиния? Между нами три десятка
