нельзя со мной. Там будут только взрослые. Иди домой.
– Я хочу с тобой. Я тозе бошая, взослоя.
– Я сказал, иди домой. Хвост мышиный. Или Сеню с Маней позови. Со мной нельзя.
– Хочу с тобой. Я не хвост, ты сам хвост. Ия ты похой. Ты зой и меня не юбишь.– Начинала хныкать девочка.
– Брысь, я тебе сказал. Мышиный хвостик.
– Тода ты сам миса. Зой, зой. Я тебя тозе не юбю. – плача девочка убегала домой жаловаться.
Если дома была мама, то Аня с порога начинала жаловаться на брата.
– Маааа, Ия похой, не игает со мной. Ия меня не юбит, я его тозе не юбю. Он зой, зой. – хныча, начинала прочитать девочка.
Нина целовала дочку, гладила по голове. Наливала ей молока и давала, что ни будь вкусненькое. Она всегда, когда успокаивала детей, кормила их какими ни будь лакомствами. Женщина очень вкусно готовила и всегда придумывала, что-то новенькое.
– Милая, ты ведь знаешь, что не права. Ия очень тебя любит. – У Ани вместо имени Игорь получалось только, Ия. Вскоре его стали так называть не только домашние, но и друзья. Мальчик не обижался, в принципе ему даже нравилось придуманное не осознано, сестрой прозвище.
– Он хочет погулять со своими друзьями, ведь у тебя тоже есть друзья. – Продолжала мама.
– Я тозе бошая, тозе хочу гуять с его дузями.
– А как же Сеня или Маша?
– Они маиши…
– И как же они без тебя? Машенька будет плакать, а Сеня расстроится.
– Ну и сто? Я хочу к Ию… – продолжала хныкать девочка.
– Тётя Нина, а Аня выйдет? – прибежали к Березиным друзья Анютки.
– Нет, Семён не выйдет…
– Выду, выду… – девочка спрыгивает со стула и бежит на улицу.
– Они же малыши? – Вдогонку спросила Нина.
– Ну и сто…
Малышка так же очень любила своего отца. И ждала с нетерпением его возвращение с работы. Только он перешагивал порог, как Аня прыгала ему на руки и заводила вновь свою песню.
– Папаська, Ия сново меня обижай. Он игать не хочет сомой и югаися.
– Что прямо так, сильно ругается? – с серьёзным лицом стараясь не засмеяться, вступал в дочкину игру мужчина.
– Да, сино, сино…
– Это, что за безобразие? Ты почему, сестричку обижаешь? – продолжал дурачиться Филипп.
– Да ну, вас. Я к себе. – Игорь махал рукой и уходил.
– Ну, вот видишь, он и меня не слушается. – Разводил руками Филипп – Наверное, наказать надо.
– Нееет, он хооший.
– Ты же говорила, что он тебя обижал?
– Неть, я пошутия.
Девочка спрыгивала с отца и бежала к брату мериться.
– Что пришла ябеда?
– Я не ябеда, я хоёший.
Конечно, брат простит, как не простить, когда на тебя смотрят такие глаза.
Шло
