ангельский ел человек, послал Господь им пищу до сытости (Пс. 77, 25), а израильтяне говорили: Душе нашей опротивела эта негодная пища (Чис. 21, 5). Из жалких рабов стали они свободными людьми, но быстро позабыли тяжкий, бессмысленный труд на строительстве египетских пирамид, побои и ругань надсмотрщиков. Они помнили только, что в Египте кормили их жирным мясом с острыми приправами. И говорил народ против Бога и против Моисея: зачем вывели вы нас из Египта? (Чис. 21, 5). Так оскорбляли они Всевышнего, пока не пришла беда. Полчища ядовитых змей выползли из нор и стали жалить израильтян, множество народа в страшных муках умерло от змеиных укусов.
По внушению Божию пророк Моисей сколотил крест и прибил к нему медное изображение змея. Это мертвое изваяние зла стало лекарством от яда живых гадин: Когда змей ужалил человека, он, взглянув на медного змея, оставался жив (Чис. 21, 9).
В чем же заключалось врачующее действие медного змея? Обладал ли этот истукан сам по себе какой-то магической силой? Нет, совершенно иначе происходило исцеление от смертельного яда. Смотря на медного змея, человек вспоминал живых змей – наказание ему за оскорбление Божества – и оплакивал свое преступление. Человек каялся – и Всемилостивый Господь исцелял его от змеиного яда, вкравшегося в душу, а затем поразившего тело.
На первое грехопадение, повлекшее за собой неисчислимые беды, соблазнил Адама и Еву отец лжи – диавол, принявший вид змея. Пригвожденной ко кресту, безжизненной статуей змея Господь показывал: грех может и должен быть умерщвлен, чтобы человек спасся, обрел жизнь. Так впервые в Священной истории появился великий образ Животворящего Креста.
Этот же образ явился в ветхозаветные времена знамением победы. Когда Израиль сражался с Амаликом, святой пророк Моисей стоял на горе, воздевая руки, подобно распятому на кресте. Пока руки пророка оставались поднятыми, его народ одолевал врага, но когда святой Моисей от усталости опускал руки – побеждали амаликитяне. Тогда двое священников стали поддерживать пророка Моисея. И были руки его подняты до захождения солнца (Исх. 17, 12), и была победа над врагами. В память о торжестве святой Моисей воздвиг жертвенник, назвав его Иегова Нисси – «Господь знамя мое» (Исх. 17, 15). То было знамя креста.
Короткую память имел израильский народ. Шли времена, и израильтяне, а затем и выделившиеся из них иудеи позабыли, что означает крест и прибитый к нему медный змей. Это лукавое племя привыкло обращаться к Всевышнему только в беде и изменяло Богу в благополучии. Обличая их нечестие, святой царь-пророк Давид восклицает: Льстили Ему устами своими, и языком своим лгали пред Ним; сердце же их было неправо пред Ним, и они не были верны завету Его. Но Он, милостивый, прощал грех и не истреблял их; многократно отвращал гнев Свой и не возбуждал всей ярости Своей… Но они еще искушали Бога, отступали и изменяли, как отцы их, обращались назад, как неверный лук (Пс. 77, 36–38, 57).
Змеи, явившиеся вслед за грехом, убивали израильтян в пустыне, и пророк Моисей прибил ко кресту неживое изображение змея – образ смерти
