Большая такая работа – «Интерференция звуковых волн в специзделиях», вот так она называлась, если память не изменяла. Нам тогда в лабораторию со всей милиции бандитские самоделки притащили, и заводские тоже были, для сравнения.
Ко мне подошёл человек в грязном камуфляже, держащий у плеча АК-47 с объёмной металлической банкой на дуле. Продолжая удерживать автомат одной рукой, начал развязывать на мне ремни:
– Сейчас. Сейчас, псина. Сейчас, пока эти не сожрали. Какие же скотины это с вами всё делают? Уже не переродишься. Теперь всё будет хорошо.
Это он меня утешал, очевидно. Я, конечно, понимаю, что санитар повёл себя нехорошо, я бы его и сам сейчас грызанул, но чтобы человека пристрелили только потому, что он собаку покусал?
Патроны у стрелявшего были обычные, не дозвуковые. Бесшумной стрельбы не бывает, а бывает малошумная. Как смогли, так и слепили глушитель, и приляпали к повидавшему виды автомату. Очень мужик уверенно санитара пристрелил, как будто по-другому нельзя, и делал он это сотни раз. Я не психолог, но на матёрого головореза и маньяка новоприбывший не тянул – просто мужик со внимательным взглядом ветерана, который и в окопах полежал, и из грязи и снега застрявшую машину выкапывал. Охотник или рыбак, идущий на промысел ради добычи пропитания, а не ради забавы.
Один из зажимов мужик открыть не смог, достал нож и разрезал пластиковый жгут. Подошёл ещё один боец, экипированный так же, как и первый. За плечами камуфляжный рюкзак, разгрузка, лёгкий бронежилет, древний ПМ с глушителем и такой же древний АК-47 с таким же массивным жестяным сооружением на стволе. Воняло от обоих дико. Как нас только собаки терпят? Или к этому можно привыкнуть?
– Корж, ну что там?
– Всё одно и то же. Везде животные привязаны. Ещё две собаки в ремнях, но все уже обернулись, пришлось кончать. В клетке ещё четыре сидело – тоже того. Была ещё кошка привязанная, огромная такая, кажись, пантера. Вся чёрная, смотрит, как будто к ней на допрос пришёл. Глаза умные – не люблю, когда на меня так глядят.
Вот интересно, кто они такие, что свободно тут бродят, и как тут оказались? Почему санитара пристрелили? Потому, что он собаку укусил? Почему за это недостаточно просто ногами отпинать? Я что-то не понимаю?
Первым делом спрыгиваю со стола и пытаюсь спросить, что тут вообще происходит. Голосовой аппарат собаки вообще не такой, как у человека, поэтому рычу на разные лады, подкрепляя произносимое активной мимикой. Две удивлённые рожи в недоумении уставились на меня.
– Бублик, ты гля! Да он с тобой разговаривает на собачьем. Ты на ихнем рубишь?
Корж внимательно наклонился ко мне и почесал меня за ухом:
– У-у-у, какая псина умная, умная, – и потрепал меня по холке.
Так, я не понял. Они вообще не в курсе, где находятся? Что вообще эти грязные мужики с каким-то допотопным оружием, ещё и с самодельными глушителями, делают на режимном объекте?
