время, перепоручив помощникам исполнение обязанностей командира стражей.
Понадобились тысячелетия, чтобы получить сведения о кольце и напасть на его след. А затем идти по нему из края в край, из эпохи в эпоху, когда история человечества писалась кровью и потом, отчаянием и болью. Титанический труд, на который было способно только одержимое существо! Уруат-Цаль, конечно же, понимал: тот факт, что Гаргам не потерялся во всех перипетиях судьбы расы нагов, говорил о необыкновенной мощи кольца, в который были вложены заклинания далекого будущего серпентоидов. Обладающий им, помимо власти и многократного усиления магических способностей, получал «пропуск в следующую жизнь» – фактически гарантированное бессмертие. Вот где был сокрыт исток его исступленного вожделения, алчбы Гаргама.
Не раз и не два человеко-змей решался на жуткие злодеяния на пути к заветной цели – обладанию артефактом. Никто и ничто не могло его остановить! Более того, он жаждал истязать людей в самой изощренной форме, как голодный вампир жаждет крови, чтобы хоть на толику облегчить адский огонь желания, обжигавший его разум и сердце. Вот и на этот раз, узнав где находится кольцо, наг вспыхнул, как порох, и совершил переход в Петербург.
Ему не терпелось оказаться на месте, замереть и ловить всем существом малейшие колебания эфира, вызываемые как самим Гаргамом, так и людьми, соприкасавшимися с артефактом вольно или невольно. Обернувшись человеком, каждый раз часами напролет он искал малейший след «двуногого», который вывел бы его на Гаргам. Как гремучая змея, имеющая между глазами тепловизор, крайне чувствительный к тепловому излучению потенциальной жертвы, Уруат-Цаль фокусировался на переносице, чтобы сканировать ментальный план синим лучом в поисках любого, кто мог видеть кольцо. Он знал, что образ этого предмета, даже увиденный мельком, запечатлевался в синем диапазоне человека и медленно остывал. И то время, пока след терял свечение и распадался (иногда на это уходили дни и недели в зависимости от впечатления, оставленного кольцом в сознании), наг мог его легко обнаружить и считать. Раздражала лишь необходимость возвращаться в столицу, поскольку длительное отсутствие командующего всеми стражниками вызывало озабоченность или даже недоумение при дворе короля Зир-Афна́та, и частые несанкционированные отлучки могли повлечь за собой его недовольство.
Глава 2. Гаргам. Мир
Данила любил ходить в галерею восточных древностей по Литейному проспекту от станции метро Владимирская, хотя от Чернышевской до нее идти гораздо ближе. Было приятно шагать по улице, зная, что можешь заглянуть в чайный магазин «Унция» и молодая продавщица-красавица насыплет тебе в пакетик любимый сорт китайского чая. Постоять у светофора на пересечении с Невским, там, где Владимирский переходит в Литейный и где со всех четырех сторон перекрестка томится в ожидании зеленого света толпа туристов, заряженная прогулочным энтузиазмом. Заглянуть
