испытывают тонкие части физического сознания. Внешнее сознание тоже может подняться, но тогда человек входит в состояние полного транса. В нашей садхане от такого транса мало пользы.
Если бы все сознание поднялось вверх, то тогда ни о каком существовании в теле не могло бы быть и речи. В теле всегда остается какое-то сознание, а следовательно, и какое-то «я», которое его поддерживает.
Нет, само тело не может подняться вверх – да и как оно это сделает? Тело предназначено для того, чтобы воплощать сознание, связывающее человека с физическим миром.
Как только сознание или его различные части начали подниматься на более высокие планы, это становится доступно любой части существа, и внешней и какой угодно еще. Мысль (Sanskar[4] ) о том, что не сможешь вернуться назад, нужно отбросить. Можно пережить Нирвану на вершинах ума или на любом из тех планов, которые пока что являются для ума сверхсознательными; одухотворенный ум, восходя в высшее «Я», ощущает свое угасание (laya), растворение себя, своих мыслей, движений, санскар в сверхсознательной Тишине и Бесконечности, которые он не в состоянии постичь – для него они Непознаваемое. Но это приведет к тому или иному виду Нирваны только в том случае, если человек сделал Нирвану своей целью, если он отождествляет себя с умом и воспринимает его растворение в Бесконечном как растворение своего собственного «я» или же, если он не способен перестроиться и начать воспринимать переживания не на ментальном, а на более высоком плане. Но если он стремится к восхождению сознания за пределы разума, то он начинает осознавать то, что прежде было для него сверхсознательным, и становится способен овладеть динамическими силами высших планов или же стать их инструментом, и тогда происходит не освобождение в Нирване, а освобождение и трансформация. Как бы высоко человек ни поднимался, он всегда может вернуться, если, конечно, у него нет намерения уже больше никогда сюда не возвращаться.
Эти переживания вполне естественны и обычны на том этапе садханы, когда происходит открытие наверху – когда возникает контакт с покоем Брахмана, высшего «Я» или Божественного и контакт с высшей Силой, Силой Матери. Ему неизвестно, что они собой представляют, и это вполне естественно, но его восприятие и описание того, что он воспринимает, совершенно правильны и точны. «Каким все кажется прекрасным, спокойным и неподвижным – как чистая и прозрачная водная гладь, не нарушаемая ни малейшим дуновением ветерка. Но это не Небытие. Я чувствую некое Присутствие, наполняющее собою жизнь, но в медитации воспринимаемое как абсолютное безмолвие и покой». Едва ли может быть лучшее описание такого рода переживания – переживания покоя и тишины Божественного или же самого Божественного, пребывающего в своем изначальном состоянии покоя и тишины. Так же совершенно верны его восприятия относительно Силы: «Нечто, явившееся из областей выше проявленного творения (ум-материя), некая запредельная Сила, отличная
Санскара (
